Thank you.

Спасибо.

All right. What have we got here? Have we got a date?

Отлично. Что у нас тут есть? Есть какая-то дата?

Audience: Second of July.

Аудитория: второе июля.

Second of July. There is a date. All right.

Второе июля. Дата есть. Отлично.

And this is the subject of O/W Modernized and Reviewed.

Речь пойдет об О/В обновленных и пересмотренных.

Now this lecture is given into the teeth of the fact that it is notorious that very few Scientologists would ever inquire very deeply as to just exactly „what was did.“ This is given into the teeth of that knowledge. And there’s a good reason for that: In order to do something for somebody, you have to have a communication line to that person.

Итак, эта лекция читается вопреки тому пресловутому факту, что очень немногие саентологи когда-либо стараются влезать глубоко точно в то, “что было сделано”. Она читается вопреки тому, что это известно. Ан то есть хорошая причина: для того, чтобы что-то сделать для кого-то, необходимо иметь линию общения с этим человеком.

Communication lines depend upon reality and communication and affinity. And where an individual is too demanding, the affinity tends to break down slightly. And the Scientologist is very afraid of breaking that affinity line with his pc and so he doesn’t want to break that affinity line with his pc so he never, then, gets to the second stage of processing.

Линии общения зависят от реальности, общения и аффинити. И когда индивидуум слишком требователен, то у аффинити появляется небольшая склонность к провалу. А саентолог очень опасается разрушить эту линию аффинити со своим преклиром, и он настолько не хочет разрушать эту линию аффинити со своим преклиром, и никогда, соответственно, не доходит до второй стадии процессинга.

Processing goes in two stages: One is to get into communication with that or which you are trying to process. That’s number one. And number two is do something for them. And there’s many – many a pc will go around raving about his auditor, whose auditor has not done anything for the pc. All that has happened is a tremendous communication line has been established with the pc. And this is so new and so novel and so strange to the pc that he then considers that something miraculous has occurred. Well, yes, something miraculous has occurred, but in this particular instance the auditor has totally neglected why he formed that communication line in the first place.

Процессинг происходит в две стадии: первая — войти в общение тем, кому вы собираетесь проводить процессинг. Это номер один. А номер два — сделать для него что-то. И многие преклиры ходят и просто светятся от восторга от своего одитора, когда этот одитор совершенно ничего для них не сделал. Все, что произошло — с этим преклиром была налажена мощная линия общения. И это настолько ново, необыкновенно и странно для преклира, что он приходит к суждению, что произошло нечто чудесное. Да, действительно, произошло нечто чудесное, но в данном конкретном случае одитор абсолютно пренебрег тем, для чего он с самого начала строил эту линию.

He formed the communication line in the first place to do something for the pc. And he very often mistakes the fact that he has formed a communication line and the reaction on the pc for having formed one with having done something for the pc.

Он с самого начала строил эту линию для того, чтобы что-то сделать для этого преклира. И он довольно часто ошибочно принимает факт формирования такой линии и реакцию преклира на это за то, что он что-то сделал для этого преклира.

There are two stages here – is

Здесь есть две стадии — это 1) сформировать линию общения и 2) сделать что-то для преклира. Это две совершенно отличающиеся стадии. Это что-то типа действий “войти в автобус” и “поехать на автобусе”. Ясно? Тут две стадии: вы входите в автобус, и потом вы едете. Если вы не едете, то вы никуда не попадаете.

1) form a communication line and

Большое количество одиторов застревает на первом моменте, на вхождении в автобус, то есть на установлении линии общения с преклиром, и потом никуда не движутся. Вы видите это? И когда одитинг терпит поражение в больших масштабах, вы говорите: “Ну, у Мэми Глютц люмбозис — мы скоро составим список саентологических болезней, а это одна из них; у Мэми Глютц люмбозис, и она любит своего одитора, но только у нее все равно люмбозис”.

2) do something for the pc.

Точное описание того, что здесь произошло: просто одитор построил свою линию общения с этим преклиром — действительно совершил этот подвиг, вхождение с ним в общение — это очень тонкое дело и требует немалых затрат. Это просто нечто: быть способным вступить в общение с человеческим существом, с которым до того никогда не общались. Это просто поразительно. И это настолько поразительно, что для некоторых становится полным содержанием всей Саентологии. Но вы понимаете, это ведь только вхождение в автобус. Теперь надо куда-то отправляться.

Those are two distinct stages. That is something like walking up to the bus and driving off. Do you see? There’s two stages: You walk up to the bus and then you drive off. If you don’t drive off, you never go anyplace.

Каким образом мы поедем куда-то? Ну, на самом деле, любое расстройство, которое есть у индивидуума, весьма тонко сбалансировано; оно настолько тонко сбалансировано, что это практически невозможно поддерживать в этом состоянии. Вот вы смотрите на этого парня. Он сидит в инвалидном кресле. И вы говорите про себя: “Каким образом он удерживает себя в этом кресле?”. И вы думаете: “Н-да, вытащить его из этого кресле будет весьма нелегкой задачей”. О, нет, нет! Очень трудно оставаться в этом инвалидном кресле! Вот что трудно. Если вы не научитесь придерживаться этой обратной точки зрения, то у вас будут большие проблемы с психосоматиками и подобными вещами, особенно со странностями, в большей степени, психосоматики для этого не особенно хороший пример. Странности того или иного рода — это гораздо лучший пример, потому что они пропадают просто на раз.

So many an auditor bogs down at this one point of walking up to the bus which is putting in a communication line with the pc, and then they never go anyplace. Do you see that? And where auditing broadly breaks down, and you say, „Well, Mamie Glutz had lumbosis and – we’re going to have to make a list of Scientology diseases; that’s one of them – Mamie Glutz has lumbosis and she loves her auditor but she’s still got lumbosis.

Этот индивидуум совершенно уверен в том, что “лошади спят в кровати”. И вы еще не видите, какие затраты требуются для того, чтобы поддерживать это суждение. Оно основывается на столь скользкой логике, что стоит там сломаться хоть одной крохотной шестеренке, как происходит крушение. Другими словами, оставаться ненормальным довольно трудно. Выздороветь вовсе нетрудно, а вот оставаться ненормальным довольно трудно. Парню приходится вкалывать ради этого. Вы увидите странный блеск в глазах человека, рано или поздно, когда вы подходите непосредственно к этому, и вы увидите, как преклир внезапно начнет отклоняться в сторону с редким упрямством, как только вы начнете подходить слишком близко к этому кусочку ненормальности.

Now, exactly, what has happened is the auditor has formed his communication line to the pc – has actually done this heroic thing of getting in communication with the pc – and that is very tricky and that is no small shakes. That’s something: to be able to communicate to a human being who has never been communicated to before. This is quite remarkable. And that is such a remarkable feat that it appears to be the end-all of Scientology to some. But you see, that’s just walking up to the bus. Now we’ve got to go someplace.

Предположим, мы бы просто построили эту линию общения, и потом просто успокоились на этом — просто успокоились на этом и не стали бы беспокоиться по поводу этих больших сложностей и этого жуткого моря аберраций. Ничего подобного мы не делаем. Мы просто говорим: “Что разумного в том, что ты делаешь?” и “Почему это разумно?”. И вы знаете, кейс этого парня просто развалится на куски прямо на ваших глазах. Именно в этом направлении я и приглашаю вас посмотреть, потому что этот путь нехожен. Он девственен. Дикая природа. Лес в его первородном состоянии.

Now, how do we go someplace? Well, actually, any upset that the individual has is so poised; it is so delicately balanced; it is so difficult to maintain. You know, you look at this fellow. He’s in a wheelchair, you know? And you say to yourself, „How is he keeping himself in a wheelchair?“ And you think, „Well, it’d be very difficult to get him out of that wheelchair.“ Oh, no, no! It’s very difficult to stay in that wheelchair. That is what’s difficult. Unless you learn this reverse look, you’ll have trouble with psychosomatics and things like this, particularly battinesses more than psychosomatics. Psychosomatics are not a good example. A battiness of some kind or another is a much better example because they surrender so easily.

Понимаете, эта линия общения ценна только в той степени, в которой она позволяет вам ходить вашими большими грязными ногами посреди всего этого болота. И если ваша линия общения очень хорошая и гладкая, если ваша дисциплина одитинга совершенна — понимаете, то тогда вы можете ходить по этим диким джунглям, которые он именует “своими идеями”.

This individual is very sure that „horses sleep in beds.“ Now, you don’t look at what it takes to maintain that. That is based on such slippery logic that the least little cogwheel goes adrift in it, it’ll collapse. In other words, it’s very hard to remain batty. It’s not difficult to get well but it’s hard to remain batty. A fellow has to work at it. You’ll see an odd look coming into somebody’s eyes, sometime or another, when you’re getting right close to, and you’ll see a pc suddenly start veering sideways from you when you start approaching too closely to a piece of battiness.

И если ваш набег на эту область состоит просто-напросто из “Что разумного в том, что ты делаешь?” и “Почему это разумно?”, ничего более важного или более широкомасштабного, и при этом вы сохраните линию общения и аффинити с преклиром — сделаете это с совершенной дисциплиной — то вы пронаблюдаете крушение большего количества аберраций на квадратный дюйм, чем вы могли предполагать имеющимся в существовании. Понимаете? Вот что я имею в виду, когда веду речь о том, что вы должны что-то сделать для преклира.

Let’s supposing that having formed a communication line, we merely and only did this – we just did this and we didn’t worry about these vast complications and this terrific sea of aberration. We didn’t do anything like that. We just said, „Now, what are you doing that’s sensible?“ and „Why is it sensible?“ And you know, a guy’s case will just fall to pieces right in front of your eyes. This is a zone to which I invite your attention because it’s untrodden. It’s virgin. It’s native. It’s the bush in a completely unspoiled condition.

Понимаете, я говорю вам: “Одитируйте хорошо. Имейте совершенную дисциплину. Соблюдайте цикл общения. Не разрывайте АРО с преклиром. Доводите циклы действия до завершения”. Понимаете? Все это. Ну, это просто введение в — . Понимаете, дисциплина Саентологии дает возможность сделать все это. И одна из причин того, почему другие науки об уме ничего не достигают и никогда никого не достигают, состоит в том, что они просто не умеют ни с кем общаться, понимаете?

You see, this communication line is only valuable to the degree that you can walk around in your big muddy feet in the midst of all this morass. And if your communication line is very good and very smooth, and if your auditing discipline is perfect so that – you see, your auditing discipline is perfect so you don’t upset this communication line – then you can walk around in this wild jungle that he calls his ideas.

Так что эта дисциплина важна. Это ступени, которые ведут к лестнице. Если вы не можете добраться до двери, вы не можете сделать ничего. Понимаете? Так что тут имеется две стадии, две стадии. Вы тщательно завершаете циклы общения и все такое. И я признаюсь, что иногда я теряю с вами терпение, потому что я просто стараюсь научить вас тому, как общаться с человеком таким образом, чтобы можно было что-то для него сделать, понимаете? И я иногда вижу, что все ваше внимание в гигантской степени уходит на то, что вы просто общаетесь с ним. Понимаете, вот — и применяете это как единственное средство. Я по этому поводу немного расстраиваюсь.

And if you just made a foray of no more importance and no more breadth than „What are you doing that’s sensible?“ and „Why is it sensible?“ and kept your communication line up the while and kept your affinity up with the pc the while – did it with perfect discipline – you would see more aberration fall to pieces per square inch than you ever thought could exist. See? Now, that’s what I mean when I’m saying to you do something for the pc.

Потому что это похоже на что-то вроде той ситуации, когда вы пытаетесь выучить парня на актера, понимаете? Что-то вроде этого, и вы все улаживаете в плане макияжа, понимаете, и вот он стоит, надев на спину крылья, и воображает, что он играет роль — в то время как он просто стоит как идиот.

See, I tell you, „Audit well. Get perfect discipline. Get your comm cycle in. Don’t ARC break the pc. Let the cycles of action complete.“ Don’t you see? All of that. Well, that is simply an entrance to the… You see, the discipline of Scientology makes it possible to do this. And one of the reasons why other fields of the mind never got anyplace and never could get near anybody because they couldn’t communicate to anybody, see?

Так что вся эта совершенная дисциплина, о которой мы говорим: совершенный цикл общения, совершенный облик одитора, совершенная работа с Э-метром, все эти вещи предназначены только для того, чтобы привести вас в состояние, котором вы можете что-то сделать для человека. И по причине того, что это так ново, так странно и непривычно, так неслыханно в этой вселенной, это выглядит так поразительно, что можно сказать: “Вот, это одитинг, это процессинг, это он. Это конечный продукт”.

So that discipline is important. That is the ladder which goes up to the door. And if you cant get to the door, you cant do anything. You see? So there’s two stages here, two stages. And you’re busy completing communication cycles and so forth. And I will admit sometimes I get impatient with you, you see, because I’m merely trying to teach you how to communicate to somebody so that you can do something for him, you see? And I sometimes believe that your whole attention gets tremendously absorbed in merely communicating with somebody – see, that – and use that as an end-all. See, and I get a little upset.

Дорогие мои, это похоже на конечный продукт не больше, чем пакетик “Педигри”! Я имею в виду, что он все еще лежит в пакете. А его надо съесть, понимаете? Разница такая же, как между чтением рецепта вслух и приготовлением пищи.

Because it’s something on the order of – well, let’s say you’re trying to make an actor, you see? It’s something like this, and you get him all set on the subject of makeup, you know, but he keeps standing in the wings made – up and thinks he’s acting and he isn’t. He’s standing in the wings, see?

Так что когда вы действительно медленно усваиваете дисциплину, когда вы — когда вы действительно медленно усваиваете цикл общения, когда вы не понимаете сути и так далее, то вы на самом деле просто находитесь еще в девяти милях от представления, понимаете? Вы еще даже не пришли на него. Ясно?

So this perfect discipline of which we speak: The perfect communication cycle; the perfect auditor presence; perfect meter reading; all of these various things are just to get you in a state where you can do something for somebody. And because this is so new, strange and novel, and is so unheard of in this universe, it looks so startling that you can say, „Well, that’s auditing, that’s processing, that’s it. That’s the end product.“

Вы стремитесь к способности одитировать совершенно. Под этим мы имеем в виду поддержание цикла общения; способность подойти к преклиру; способность говорить с преклиром; способность поддерживать АРО; способность получать от преклира ответы на свои вопросы; способность снимать показания Э-метра; способность получать реакции; способность делать это; способность делать то; способность делать все эти мелочи, понимаете? Все это должно быть отточено до изящества, потому что линию общения с человеком вообще построить трудно. Все это должно присутствовать, и все это должно быть совершенно. Но если все это присутствует и все это совершенно, то тогда нам надо проводить с человеком процессинг. Тогда нам надо проводить с человеком процессинг. И все это выглядит настолько ценным, что вы можете по ошибке принять это за процессинг.

Man, that’s no more the end product than a can of dog food, see? I mean, it’s still there in the can. It’s supposed to be eaten, you know? It’s the difference between reading a recipe book and dining.

Я даю вам здесь как бы некоторого рода точку входа — если все ваши циклы совершенны, если вы способны сидеть там и конфронтировать этого преклира, вести отчеты одитинга и выполнять все эти другие многочисленные действия, при этом улыбаться и не обрывать его общения — если вы способны выполнять все эти многочисленные действия, то теперь надо выяснить, что вы должны делать. Потому что есть что-то, ради чего вы все это имеете.

So when you’re real slow picking up the discipline, when you’re – when you’re real slow picking up keeping in a communication cycle, when you’re pokey on this subject and so forth, you see, you just – still nine miles from the ball, you know? You’re not even attending yet. See?

Ну, на Уровне VI это все очень просто. Вы проходите МПЦ. Но это делание чего-то для кого-то. Попытайтесь когда-нибудь проходить МПЦ при отсутствии совершенства всех этих других факторов. Это невозможно. Но давайте опустимся на более низкий уровень. Что вы можете сделать для человека, если вы совершенный одитор с точки зрения одиторских приемов, облика и работы с человеком? Что вы можете сделать? Вот горящий вопрос: что вы можете сделать?

So what you want to be able to do is audit perfectly. By that we mean keep in a communication cycle: be able to approach the pc; be able to talk to the pc; be able to maintain the ARC; get the pc to give you answers to your questions; be able to read a meter; get the reactions; be able to do this; be able to do that; all of those little things, you see? They’ve all got to be awfully good because it’s very difficult to get a communication line in to somebody anyway. And they all have to be present and they all have to be perfect. But if they’re all present and they’re all perfect, then we can start to process somebody. Then we can start to process somebody. And all of that looks so beneficial that you could mistake it for processing.

У нас зачастую все это рассматривается задом наперед. Мы часто обучали людей тому, что они могут что-то сделать для других, а они просто не могли войти с ними в общение. Вследствие этого возникали провалы в процессинге.

Now, I’m giving you some kind of an entrance point here of – if all of your cycles were perfect, if you were able to sit there and confront that pc and meter that pc and keep your auditing reports and do all these other multiple various things and keep a pleasant smile on your face and not chop his communication and – if you can do those various things, now let’s find out what do you do. Because there is something you do with those things.

Вот наиболее элементарная процедура — наиболее элементарная процедура: “Что разумного в том, что ты делаешь?” и “Почему это разумно?”. Это совершенно элементарная процедура, и парень просто рот откроет от удивления.

Well, at Level VI this is very easy. You run GPMs. But that’s doing something for somebody. And try to run GPMs sometimes without all these other factors near perfect. It’s not possible. But let’s take it down to a lower level. What could you do for somebody if you were a perfect auditor from the basis of your auditing technique and presence and handling somebody? Now, what could you do? That’s the burning question: What could you do?

И скажет: “О, нет!”, понимаете? Потому что это очень трудно поддерживать, ибо это неразумно. Нужно здорово попотеть над тем, чтобы удерживать что-то в таком странном перекошенном положении. “Лошади спят в кроватях”.

Now, we used to have this all on backwards. We used to try to teach people what they could do for somebody but they could never get in communication with him to do it. See, so therefore you had failures in processing.

Отлично, вы говорите: “Что разумного — что разумного в том, что ты делаешь?” и “Почему это разумно?”, или какой-то подобный вопрос.

Well, the most elementary procedure – the most elementary procedure, „What are you doing that you think is sensible?“ and „Why is it sensible?“ That’s a perfectly elementary procedure and the guy would all of a sudden gawp at you.

И парень говорит: “Ну, я полагаю, что лошади спят в кроватях. Это разумно”.

And he’d say, „Oh, no!“ you know? Because these things are very difficult to maintain as an insensibility. You have to work hard to have something in crosswise. „Horses sleep in beds.“

“Отлично, а почему это разумно?”.

All right, you say, „Well, what are you doing – what do you think is sensible?“ or „What are you doing that’s sensible?“ or anything of this sort.

“Ну... хе, это просто дурь!”. Понимаете?

And the fellow says, „Well, I think horses sleep in beds. That’s sensible.“

На самом деле вам и не придется делать что-то большее. Понимаете? Самое ужасное в этом всем — это то, что это так просто, но вы все равно продолжаете искать какое-то чудо. А вашим чудом было просто установление общения с этим человеком. Все остальное сделать довольно просто. Все, что вам для этого необходимо — оставаться в общении с этим человеком, пока вы делаете это, и осознавать, что все эти гигантские булыжники в его черепе, уравновешены самым поразительным образом на остриях булавок. И вам только надо сделать фуу, типа того, и все это просто сделает Бахххх, развалится! Но если вы не в общении с этим человеком, то он воспримет это как обвиняющее действие; он попытается оправдать подобное мышление; он постарается улучшить свой имидж в ваших глазах; он попытается, сидя в преклирском кресле, создать вам какую-то маску, приемлемую в обществе; он попытается удержать свой статус. То и дело я вижу кучку преклиров, которые радостно перескакивают на что-то другое, потому что “только нормальные люди могут это проходить”, понимаете, “а ненормальные проходят что-то другое”.

„All right, now why is that sensible?“

Все немедленно начнут придерживаться того же самого расчета, так что им никогда не придется проходить что-то “ненормальное”. Я могу немедленно прийти к выводу о том, что их одиторы не находятся с ними в общении, и что сама дисциплина одитинга была нарушена, потому что преклир пытается оправдаться и удержать — удержать собственный статус. То есть он, должно быть, защищается, играя против одитора. И такой одитор не может быть с ним в общении, понимаете?

„Well – that’s nuts!“ See?

И мы снова непосредственно возвращаемся к основам: “Почему одитор не наладил общение с преклиром с самого начала?”. С самого начала вы налаживаете общение с преклиром, соблюдая соответствующую саентологическую дисциплину. Это не какой-то трюк. Это рассчитано — раз, два, три, четыре. Вы садитесь, начинаете сессию, говорите с человеком, начинаете работать с преклиром и начинаете справляться с его проблемами, и так далее; и вы выполняете это, завершая свои циклы общения, не обрезая его общение, посредством тех или иных приемов — делаете именно то, чему вас учат на ТУ. И вы увидите, что вы находитесь в общении с преклиром. А когда вы терпите поражение, и преклир начинает удерживать свой статус, то это означает, что вы вошли в общение с ним, и потом так ничего для него и не сделали.

You actually wouldn’t have to do anything more than that, see? See? Now, one of the things that’s horrible about all this is it’s so easy to do but you keep looking for some magic. Well, your magic was getting into communication with the person. The rest of it is very easy to do. All you had to do is remain in communication with the person while you’re doing this and realize that these huge boulders that he’s got in his skull are poised with the most fantastically delicate balance on little pinheads, see, little pinpoint balance. And all you have to do is go phooh, like that, and this thing goes Brrooomm, crash! Now, if you’re not in communication with this person, he takes it as an accusative action; he tries to justify thinking that way; he tries to make himself look good to you; he tries to put on a public front of some kind or another sitting in the pc’s chair; he tries to hold up his status. And any time I see a bunch of pcs around jumping happily to something else because it’s „Only sane people can run on that,“ you see, „and crazy ones run on something else.“

Если, войдя в общение, вы ничего для этого человека потом не сделаете, то, конечно, вы потеряете вашу линию общения, потому что обрушивается Р-фактор. Его мнение о вас понижается, и вы теряете общение с ним. Понятно? Вы можете войти в общение с этим человеком, и потом ничего для него не сделать; Р-фактор о причине того, зачем вы устанавливаете общение с этим человеком, обрушивается, и он делает это вместе с вами. Вы говорите: “Ну вот, я в общении с этим человеком. Что я теперь должен делать?”. Вы выходите из общения с человеком, и получается, что вы просто ходите по кругу, сначала к человеку, потом от человека. Ясно?

Well, everybody immediately will have the same computation, so they never have to be run on the crazy one. I right away know their auditors are not in communication with them and that auditing discipline itself has broken down because the pc is trying to justify himself and trying to hold – uphold his own status. So he must be defending himself against the auditor. So the auditor couldn’t possibly be in communication with him, could he?

После того, как это произошло, человек попадает в состояние защищающегося, удерживающего статус, недоумевающего, для чего с ним проводят процессинг и — понимаете, его начинают волновать все эти вопросы.

So right back – we’re right back to the fundamental of, „Why didn’t the auditor get into communication with the pc in the first place?“ Well, you get into communication with the pc in the first place by doing the proper Scientology discipline. That is not any trick. It is – goes off one, two, three, four. You sit down and you start the session and you start talking to somebody and you start handling the pc and you start handling his problems, and that sort of thing; and you do it by completing your communication cycles and not cutting his communication and by this and by that – the very things you’re taught in the TRs. And you’ll find you’re in communication with the person. And where you fail and why he maintains his status is you’ve gotten into communication with the person and then you’ve never done anything for the person.

Для этого теперь требуется процесс. Теперь вы должны сделать что-то для человека, и для этого требуется процесс. Но для этого требуется также и понимание того, что такое процесс. А процесс — это просто сочетание умственных механизмов, которые при рассмотрении пропадают. Весь одитинг — это негативные достижения, вы никогда и ничего не добавляете к кейсу. Весь одитинг направлен на отнимание, при котором вы воспринимаете кейс как есть, и не более того. вот вы говорите: “Отлично, что, по твоему мнению, разумно?”.

Unless having gotten into communication you now do something for the person, you lose, of course, your communication line, because the R-factor breaks down. He doesn’t think you’re so good and you go out of communication with the person. Do you understand? You can get into communication with the person, then not do anything for the person; the R-factor of why you are in communication with the person can break down and break down with you. You say, „Well, here I am in communication with the person. What am I supposed to do now?“ You’ll go out of communication with the person and you’ve somehow taken a little circular trip which was in toward the person and then away from the person, see?

Парень говорит: “Лошади спят в кроватях. Ах — ! Эй, это неразумно”. Озарение. Общая продолжительность процесса — вы ее видели.

All right, that having happened, now the person will be in sort of defensive and status and wonder why he’s being processed and – you see, he could wonder all these questions.

Вы на самом деле получите большой срыв или что-то типа того на вашем Э-метре — это будет большой срыв на вашем Э-метре. Теперь вы пытаетесь получить больше действия ручки тона на том факте, что “лошади спят в кроватях”. И вы ничего не получаете. Процесс сглажен.

It takes a process now. Now you’ve got to do something for the person and it takes a process. But it takes an understanding of what a process is. And a process is simply a combination of mental mechanisms which by – which when inspected will pass away. All auditing is negative gain, you never add anything to the case. All auditing is subtractive, you’re as-ising things on the case and that’s all you’re doing. So you say, „All right, what do you think is sensible?“

Для того, чтобы знать, когда процесс сглажен, требуется чувствительность. Вы можете недоодитировать и переодитировать. Вы можете пытаться выжать это действие ручки тона их того, в чем его не осталось, и можете отойти и оставить то, в чем осталось еще много действия ручки тона. Вы можете попасть в любое из этих положений. Но требуется наблюдение преклира, и только это ответит на следующий вопрос: Сделали ли вы что-то для этого преклира? Еще раз, вам нужно ответить только на один вопрос: Сделали ли вы что-то для этого преклира?

The guy says, „Horses sleep in beds. Ah – ! Hey, that isn’t sensible.“ Cognition. Total duration of process, see, was that.

Если вы что-то сделали для этого преклира, то вы не получите на этом больше действия ручки тона. Итак, это становится — становится элементарно, понимаете? Мы делим это на 1) и 2). Итак, 1) это дисциплина одитинга, а 2) это делание чего-то для преклира. Если вы сделали что-то для преклира, то вы получили на этом действие ручки тона. Если вы получаете на чем-то действие ручки тона, то это, собственно, даже не означает, что вы делаете что-то в буквальном смысле этого слова. Это становится — видите, я уже начинаю добивать и так убитую лошадь — вот, понимаете, все не настолько сложно. Это проще, чем кто-либо может себе вообразить.

You actually will get a – probably get a big blowdown or something like that on your E-meter – be a huge blowdown on your E-meter. Now, you try to get more tone arm action out of the fact that „horses sleep in beds.“ You don’t get there. You flattened the process.

Вы спрашиваете преклира: “Что разумно?”.

So it requires a sensitivity to know when the process is flat. You can over-audit and under-audit. You can try to run that tone arm action out of things which have no tone arm action left in them and you can walk off and leave things which have a ton of tone arm action left in them. You can do one or the other of these things. But this requires observation of the pc, and it only answers this question: Have you done anything for the pc? Once more, you only have to answer that question: Have you done something for the pc?

“Ну”, — говорите вы, — “О, ну, это — да, психиатрия, психоанализ, конгрессмены, выборы и правительства. Они все разумны, и что-то разумно, и что-то еще разумно, и так далее и так далее, и все это разумнее не бывает просто”. А теперь давайте посмотрим на преклира. Сделали ли вы что-то для него не этот момент? Самое интересное, что ваша ручка тона все это время будет двигаться. Понимаете, мы еще ничего особенного для этого преклира на самом деле не сделали. Он продолжает, он говорит: “Ну, мой прежний учитель был разумен. Мой прежний учитель часто повторял мне, что в этом мире я не добьюсь никакого успеха, и он был прав.

Well, if you’ve done something for the pc, you are not likely to get any more tone arm action out of it. Now, this is – becomes elementary, you see? We’re breaking this down into 1) and 2). So, 1) there’s the auditing discipline, and 2) there’s doing something for the pc. If you’ve done something for the pc, you’ve gotten the tone arm action out of it. It isn’t that you really even do anything for the pc by having the tone… getting the tone arm action out of it, you see? That’s simply an indicator of whether you’re doing anything or not. This becomes – I’m beating a dead horse to death, now, don’t you see, because this is not – it’s not that complicated. That’s – it’s less complicated than anybody imagines.

И он был разумен”.

You say to the pc, „What’s sensible?“

И вы продолжаете все еще получать действие ручки тона, понимаете? “И он был — я не знаю”.

„Well,“ he says, „Oh, well, so – well, yes psychiatry and psychoanalysis and congressmen and elections and governments. They’re all sensible and something is sensible, and something else is sensible, and so on and so on, and they’re all sensible.“ Well, let’s observe the pc. Have you done anything for the pc yet? Well, the funny part of it is that your tone arm is going to be moving during this period. See, we haven’t done anything, really, for the pc yet. And he goes on and he says, „Well, my old teacher was sensible. My old teacher used to tell me, well, I’d never succeed in the world, and he was right. And he was sensible.“

“Был он разумен или нет?”.

And you’re still getting tone arm action, see? „And he was – I don’t know.“

“Я не знаю. Знаешь, я кое-чего в этой жизни все-таки добился. Не хочешь ли ты сказать, что я мог терпеть неудачи из-за того, что он был так уверен, что это со мной случится? Уффф, это просто какая-то ерунда. Слушай, а ведь он был просто паршивой задницей! Мне кажется, что он был просто тупицей. Откуда ему было знать, что у меня ничего не получится в этой жизни? Дурак. Не думаю я, что он был разумен. Не, этого просто не могло быть. Это было совсем, совсем неразумно. Вот — слушай, вот почему я терпел неудачи всю жизнь! Потому что он был совершенно в этом уверен. А я-то всегда думал, что он такой разу — ... Вот ведь черт меня побери, а?”.

„Was he sensible or wasn’t he sensible?“

Примерно в этот момент ваше действие РТ сделает бззп, бззп, ззп, туп — буп, и больше вы его не увидите.

„I don’t know. You know, I have done some things in life. You don’t suppose I could be failing all the time because he was so sure I would? Uhgnh, this doesn’t make any sense. You know, I think that man was a blithering ass! I think he was a complete fool. How would he know that I would never succeed in life? He’s silly. I don’t think he was sensible. No, we’ll forget about that being sensible. Well, that – that wasn’t sensible. That – you know, that’s why I failed in life! Because he was so sure I would. And I always thought he was so sensi – . Well, I’ll be a son of a gun!“

И вот вы, кретин, не заметив этого... Нет, мне следует быть вежливым, я принял максиму “Всегда будь вежливым с тем, кто стремится что-то изучить”, понимаете? Вы не замечаете, что этот ответ к вам попал. Вы что-то для него сделали. И теперь вы начинаете разгоняться для того, чтобы что-то для него сделать. Весьма неуместно, понимаете?

Right about that moment your TA action goes bzzp, bzzp, zzp, thup-bup there’s no more TA action, see?

Вы можете продолжать какой-то другой процесс или поработать в другой области или по другому направлению, то вы с чем-то справились, и что-то сделали. И если вы продолжите работать с этой одной вещью, которая у него есть сейчас — по которой вы что-то сделали для него, то ваше действие РТ пропадет, и преклир начнет на вас обижаться. Пропадет не только ваше действие РТ, но и ваша линия общения.

Now you, knucklehead, not having noticed… I should be polite, I laid down a maxim „Always be polite to somebody who is trying to learn something,“ you see? You don’t notice this one answer has come your way. You have done something for him. So now you start beating up the brush to do something for him. This is very bad timing, don’t you see?

Теперь давайте попробуем давить на него. “Что насчет этого прежнего учителя?”. У него уже было озарение, понимаете? Вау! Понимаете, “Что насчет этого прежнего учителя? Когда ты с ним был знаком? Есть ли у тебя какие-либо оверты против него?”, и так далее. Обратите внимание на вашу РТ. Она стоит на месте. Вы не рестимулируете преклира. Вы видели этот фактор отключения-дестимуляции прямо перед вашими глазами. Вы что-то сделали для преклира.

Now, you could go on with the process in some other way and some other field or some other channel, but you’ve handled something and you’ve done something. And if you keep him working on that one thing that he has now – you’ve now done something for him on, your TA action will disappear and your pc will get resentful. And not only will your TA action disappear, but you’ll lose your comm line.

А теперь послушайте меня внимательно: суть состоит просто в том, сделали вы что-либо для этого преклира или нет. И по любому конкретному предмету, когда вы что-то сделаете для преклира, ваше действие РТ в этой зоне и области прекратится. Пока вы делаете что-то для преклира, если там есть какое-то действие РТ, в этой области, то вы его получите. Но рано или поздно вы дойдете до момента, когда вы уже что-то сделали для этого преклира, понимаете? Ваше действие РТ есть мерило того, что вы что-то делаете для этого преклира, понимаете? Оно говорит вам о том, что там для преклира можно что-то сделать, и действие РТ будет продолжаться вплоть до того момента, когда вы что-то сделали для преклира — здесь намеренно стоит в прошлом времени.

Now, let’s try to press him. „What about this old teacher?“ see? He’s already had the cognition, see? Wow! See, „What about this old teacher? When did you know him? Did you have any overts against him?“ and so forth. Notice your TA. TA is not moving. You’re now restimulating the pc. You’ve gotten your key-out – destimulation factor has occurred right before your eyes. You’ve done something for the pc.

Итак, вы собрались получить еще больше действия РТ на этом старом добром учителе. Однако дело не выгорит. Это уже прошлое. Так! Для сохранения линии общения требуется дисциплина одитора. Он должен оставаться в общении с преклиром. Его циклы должны быть совершенны. Он не может отвлекать внимание преклира на РТ. “Я сейчас не получаю никакого действия ручки тона”. Это означает прерывание общения преклира, понимаете? Никаким образом его не поддерживает. Вы отвлечете этим преклира от его собственных зон и областей. Так что не надо направлять его внимание вовне сессии, понимаете? Продолжайте его движение; сохраняйте эту линию общения. Следующее требование — сделать что-то для преклира; сделать что-то продуктивное; использовать линию общения. Теперь, когда у вас в руках телефонная трубка, говорите, ради бога! Понимаете? Нет ничего более идиотского, чем получение телефонного звонка с другой стороны Атлантики, при котором на том конце вы услышите только молчание.

Now, hear me now, it’s just a matter of. „Have you done anything for the pc or not?“ And on any given subject, when you have done something for the pc, your TA action in that zone and area will cease. If there’s any TA action to be gained in that area while you are doing something for the pc, you will get tone arm action. But sooner or later it is going to run up to having done something for the pc, see? Your TA action is about to do something for the pc, you see? That tells you that something there that can be done for the pc, and your TA action will go on toward the point where you have done something for the pc, and now this is past tense. Now, you’re going to get more TA action on his dear, old teacher. In a pig’s eye you are! That is a went proposition, now. So! It requires of the auditor discipline to keep in his communication line. He’s got to stay in communication with his pc. Those cycles have got to be perfect. He can’t be distracting the pc’s attention onto the TA. „I’m not getting any tone arm action now.“ That’s not staying in communication with the pc, see? Has nothing much to do with it. You’re distracting the pc from his own zones and areas. So don’t keep his attention out of session, you know? Keep him going on this; keep that communication line in. And the next requirement is do something for the pc: do something productive; use the communication line. Now that you’ve got the Telephone in your hands, for God sakes, talk! See? There’s nothing quite as silly as receiving a transatlantic Telephone call where the other person then doesn’t talk.

Они вам позвонили — у меня был такой случай примерно, примерно месяц-два назад, и человек на другом конце линии на самом деле стоял, держа в руках соединившийся аппарат, и ничего не говорил. Несомненно, он собирался что-то сказать, но у него это совершенно выпало из памяти к тому моменту, когда он наконец прозвонился.

They phoned you – I got one not – not a month or two ago, and the person actually at the other end of the line stood there with the live phone in their hand with nothing to say. Undoubtedly, they had something to say but they just couldn’t think of it at the time it finally got through.

И многие одиторы, которые не получают с преклирами результатов, просто сидят там с телефоном в руке, ничего не говоря, понимаете? Вот он наладил все линии: “Алло, алло, ты там?”.

And many an auditor who isn’t getting a result with a pc is sitting there with the Telephone in his hand not saying anything, see? He’s got all the lines in, „Hello, hello. Are you there?“

“О, да. Я здесь”, — яркий и радостный отклик.

„Oh, yes, I’m here,“ bright and cheerful.

“Ох-хо”. Понимаете? Слишком ошеломлен для того, чтобы что-то сказать преклиру. И приходится снова заниматься налаживанием линии общения. Самое лучшее, что можно сделать — позвонить на центральный узел и выяснить, на самом ли деле мы получили звонок к преклиру. Выяснить, был или правилен номер, в конце концов. Позвонить оператору расчетов и выяснить, сколько это вообще стоит.

„Oh – oh.“ See? Now, too much astonishment to say anything to the pc, see? So we go back to putting a communication line in, see? Best thing to do is to call back central and find out if we really do have a call to the pc, see? Find out if it was the correct number after all. Call up the rate operator and find out how much it’s costing.

Улавливаете? Вы видите, можно подойти — можно подойти прямо до этого критического момента, и потом помереть на полпути. Вы начнете получать действие ручки тона на преклире и так и не довести это дело до конца. Эта штука вдруг раз — и сделает большое падение. Он что-то скажет о — ну, давайте рассмотрим маленький странный процесс: “Что разумно?”.

Do you see? You see, you can walk right up – you can walk right up to this crucial point and then die on the vine. You can start getting tone arm action on the pc and then never press it home. This thing all of a sudden there’s – big drop. He says something about – you said – well, just – let’s take this weird little process: „What’s sensible?“ see?

И он говорит: “Ну, самым разумным на свете человеком, с которым я когда-либо был знаком, был мой старый инструктор”.

And he says, „Well, the most sensible person I ever knew was my old instructor.“

Вжжж. Вы получаете какое-то действие ручки тона. Вы делаете вот тут отметку. “Инструктор”, это дало действие ручки тона, и так далее, и так далее. И “Что там за вопрос-то? Разумно. Разумно. Что значит “разумно”? Разумно ли само слово “разумно”?” И так далее. Нет никакого действия ручки тона.

Wiff. You know, you’ve got some tone arm. You make a note over here. „Instructor,“ it gave a tone arm action, and so on and so on. And „What’s the question again? Sensible. Sensible. What does sensible mean? Is sensible a sensible word?“ And so forth. No tone arm action there, you see?

И вы говорите (Ну посмотрите, там же было какое-то действие ручки тона, когда он рассказывал о “старом инструкторе”): “Ты сказал что-то о разумности старого инструктора”.

And you say, „(Well, look, there was a bit of a tone arm motion there when he said ‘the old instructor.’) You said something about this old instructor being sensible.“

“О, да! Оу, это был страшно разумный человек”. Еще РТ, ага?

„Oh, yeah! Oh, terrifically sensible man.“ More TA, see?

“И ты принял некоторые его взгляды или что-то такое?”.

„Well, have you adopted any of his views or anything like that?“

“О да, вся моя жизнь прошла в соответствии с его взглядами”, — понимаете? Начинается большая РТ. Мы идем в этом направлении и внезапно выясняется, что он предсказывал все неудачи преклира. Преклир внезапно принимает это в штыки. Вы наблюдаете большую реакцию, и потом еще большую реакцию, большую реакцию, большую реакцию, и потом вдруг у преклира возникает озарение: “Может, именно поэтому я всю жизнь терплю неудачи. Я же — блау-оу-оуох”. Ага? “Да! Этот парень был кретином. Он вовсе не был разумен. Ха! Представь только!”. Как раз перед этим возникает гигантское действие РТ. И если вы внимательно слушаете этого парня, то вы больше не будете ждать ни единого звука от этого преклира. Вы больше не будете ждать ни единого звука от этого преклира, ничего. Это умерло. Это ушло. Это устарело, как вчерашняя программа ТВ.

„Oh, yes, my whole life has been monitoring by the views,“ you see? See, big TA going on. And we’ll go on this way and all of a sudden he’s – he knew the pc was going to fail. Pc suddenly gets that in crosswise, you see? You’ll see a big reaction and then the more reaction, more reaction and then all of a sudden the pc suddenly cognites, „Maybe that’s why I’m failing all the time. I am blaug-ow-ow-oh,“ see? „Yeah! That guy is a fool. I didn’t – he wasn’t sensible at all. Ha! What do you know about that!“ See? Big TA action occurs right before that moment. And if you’re riding right up on your toes, you won’t expect another whisper to come out of that old man. You won’t ask for another whisper to come out of it, nothing. That’s gone. That is dead. That’s as dead as yesterday’s newspaper.

Понимаете, вот где ручка тона дает вам ключ. И если бы я учил вас чисто механически, то я бы просто сказал так: идите вперед, убедитесь, что там ничего не сглажено, но на самом деле ваша линия общения находится в постоянной опасности в течение того периода времени, пока вы пытаетесь раскопать, есть ли тут еще что-то или нет. Ваша линия общения в опасности. Вы можете ненароком погубить весь коммутатор.

You see, that’s where the tone arm leads you into this. And if I was trying to teach you, totally mechanically, I’d say you go ahead and make sure there is nothing flat in there, but actually your communication line is at risk all the time you’re trying to find out if anything else is in that. Your communication line is at risk. You’re liable to get – unplug the whole switchboard.

“Эй, черт побери, я тебе сказал! У меня было озарение, понимаете? Я уже сказал тебе! Сколько — сколько раз мне это нужно повторять?”.

„Well, hell, I told you! I had the cognition, you know? I told you already! I have – how many times do I have to…?“

Понимаете, вот что происходит с вашей линией общения, ясно? И через некоторое время вы улавливаете суть. Вы скажете: “Слушай, мы же просто так выдергиваем провода из коммутатора. Мы все портим”. И прекратите это делать.

See, there goes your communication line, you see? And after awhile, you’ll get the point. You’ll say, „Look, we’re pulling switches out of the switchboard here. We’re messing things up.“ And come off of it.

В действительности, если вы большой большой мастер, то вы будете проводить процесс, который циклически производит подобного рода явления просто с помощью общего вопроса, так что вам не приходится допускать эту конкретную ошибку. Вам не нужно будет создавать тот кусок суждения, который я вам предоставил, постоянно.

Actually, if you’re very, very clever, you’ll run a process that cyclically produces this sort of thing by a general question so that you don’t make that particular goof. You don’t have to make the piece of judgment, which I just gave you, all the time, see?

Мне потребовалось большое время — на самом деле, как одитору — для того чтобы научиться, когда надо заканчивать работу с преклиром. Когда надо заканчивать работу с предметом. И в конце концов я стал крут, настроился на марсианскую волну и довел это дело до момента, когда это сгладилось. Я просто научился видеть, когда это было сглажено. И когда, если бы я продолжил работать с этим хоть еще немного, я попал бы в неприятности: когда я уже сделал что-то для преклира и при попытке двигаться в том же направлении я ставил бы в опасность свою линию общения. Я достиг состояния, в котором я мог мгновенно делать суждение об этом. Преклир счастлив, действие ручки тона увеличивается с каждой сессией, все катится вперед просто со звоном.

It took me a long time – and really, it took me as an auditor a long time – to learn when to give up on somebody. You know, learn when to give up on a subject. And I finally got clever and tuned my antenna up on a Martian wavelength and got it up to a point where that thing was flat. I could see that was flat, see? And where, if I pursued it any further, I would now get into trouble: Where I had done something for the pc and, in trying to do anything further along that particular line, would put my communication line at risk. And I got to a point where I could judge that just like that, you know? Pc happy, tone arm increasing every session, everything going along swingingly.

Но позвольте мне отметить, что это очень любопытный момент. Я был бы очень счастлив научить вас этому. Но я опасаюсь, что этому можно научиться только посредством собственного наблюдения. Вы обучаетесь этому на Уровне VI; нет ничего мертвее мертвого пункта. Как только оттуда выскочил джин, там больше нет никакого действия ручки тона. Если там есть еще какое-то озарение, еще какие-либо показания, да, да, вы можете его получить. Но через некоторое время вы как одитор развиваете чувствительность. Вы знаете, когда джин ушел. И вы знаете, что простое упоминание или ссылка на это может стать фатальной. Ваш преклир почувствует себя так, как будто его сунули лицом в грязь. Понимаете, еще хоть одно упоминание этого, и готово, ясно?

But let me tell you that it is a very interesting point. It’d be something I would be very happy to be able to teach you. But I’m afraid it’s something that you learn on the basis of observation. Now, in Level VI you’re learning that; there is nothing deader than a dead item. When it has give up its ghost, there is no more tone arm action there. If there is any more cognition in it, any more read in it, yes, yes, you could get it out. But you develop a sensitivity after a while as an auditor. You know when it has given up its ghost. And you know that just mentioning it or referring to it one more time is practically fatal. Your pc just feels like he’s being ground into the dirt. See, just one more mention of that item and you’ve had it, see?

И вы начинаете получать тик-тики на стрелке, начинаются другие нежелательные явления, и если вы продолжите работать с этим: “Да, я не уверен, было показание на этом пункте или нет. Я в это время не успел глянуть на Э-метр”. (Если вы хотите получить разрыв АРО с преклиром, то непременно обратите его внимание на Э-метр.) “Я не успел глянуть на Э-метр, так что не могу сказать наверняка, было там показание или нет. Но я ведь — я ведь должен видеть показание, прежде чем понять, надо продолжать или нет, вдруг я что-то упустил”. Это просто одна из самых расчудесных ситуаций для создания разрыва АРО, которые только можно соорудить, и тем не менее — наиболее распространенная.

And you’ll start to get a tick – tocky needle, and other undesirable phenomena sets in, and if you keep it up – “Yeah, well, I’m not sure whether the item has read or not. I didn’t have my eye on the meter at the time.“ (Calling pc’s attention to the meter, always, if you want ARC breaks.) „I didn’t have my eye on the meter and I don’t really know whether it read or not. And, of course, I must – I must have seen it read before I can go on, but maybe I missed it.“ That’s the – one of the most marvelous ARC breaky situations that I could possibly set up, and yet it’s one of the commonest ones.

Давайте рассмотрим ту же самую ситуацию. На этом старом инструкторе имелось такое-то количество заряда, или что-то типа того. вот именно такое вот количество заряда. Вы получили это! Он не был пунктом. Это просто был лок того или иного рода. Но черт побери, вы получили срыв. Вы просто видели, как это рвануло; преклир преобразовался прямо на ваших глазах. Вот момент для разгрузки; вот момент, когда надо смахнуть с этого товарняка, упасть на гравий и искать другой. Вовсе необязательно менять процесс, но определенно не стоит давить на этого парня в том же направлении, которое только что давало вам РТ.

Now let’s take this same situation. There was only so much charge, see, on this old instructor or something like that. See, there is only that much charge on it. You’ve got it! He wasn’t an item. He was a lock of some kind or another. But boy, you blew it. You’ve seen it blow; you’ve seen the pc change before your very eyes. Now that’s the time to unload; that’s the time to swing off that freight train and hit the gravel and grab another one. Not necessarily change the process but certainly don’t press that guy any further in the direction of what has just given TA.

Теперь вы можете спросить его — но есть способы задавания вопросов одитинга, которые являются частью этой линии общения. Есть способ аннулировать все, о чем вы только что говорили, задав при этом тот самый вопрос, что был. Понимаете? Что-то типа “Ну хорошо, об этом мы позаботились. Ты все это получил. Хорошо. Хорошо, я рад, что мы получили — и закончили с этим. Хорошо, теперь давайте вернемся к исходному процессу. Что разумно?”.

You could now ask him – but there’s ways of asking auditing questions that are part of a communication line. There is a way of dismissing everything you have been talking about while asking the same question as you did before. You know? Sort of like, „Well all right, we’ve taken care of that. You’ve gotten all of that. Good. Good, I’m glad we’ve got – we’ve finished off with that. All right, now let’s get back to the original process now. What’s sensible?“

Улавливаете? Есть то, что может сделать одитор. Он не обязан произносить все то, что я только что сказал, но именно таким образом он создает атмосферу. Понимаете, он дает подтверждение идее: “О, этот старый наставник, что у тебя был. Да. Хорошо, ну, мы это получили, хорошо. Мы это получили. Давай...”, и так далее. Вы даже делаете небольшое движение по перечеркиванию всего этого, знаете? И “Хорошо, теперь мы возвращаемся к исходному процессу. Окей?”.

You get an idea? There is a thing an auditor can do. He doesn’t have to say all those things I just said, but that is the way he is building the atmosphere. You know, he acknowledges on the idea, „Oh, that old tutor you had. Yeah. All right, well, we got that, good. We got that. Let’s…“ so on. You even do a little business here about crossing it all off, you know? And, „All right, now we’re getting back in the original process. Okay.“

Вот, видите? Теперь мы задаем тот же самый вопрос одитинга, говорим: “Что разумно?”. Но он, очевидно, понимает, что теперь это направлено к какой-то совершенно другой области ума, и что вы переместились. Вы все еще делаете что-то для преклира. Улавливаете?

Here, you see? Now, we say same auditing question, we say, „What’s sensible?“ But he obviously knows that it’s now being addressed to some entirely different zone of the mind and as such you shift that. You’re still doing something for the pc. You follow this?

Так что есть вхождение в автобус, и потом отбытие в этом автобусе в каком-то направлении. И вы можете сделаться совершенным мастером в дисциплине одитинга, в движениях и так далее — и вы на самом деле должны быть совершенным мастером в любом случае, прежде чем вы сможете доиться чего-то еще — и никогда не провести его ни на долю миллиметра никуда, и при этом иметь множество преклиров, абсолютно в вас влюбленных, которые за вас я не знаю что готовы отдать, и при этом у всех них останется их люмбозис. И вы скажете: “Что же такое, черт побери, со мной не так? Что за страшная катастрофа перед моими глазами?”.

So there’s getting up to the bus and then there’s getting in it and going someplace. And you could become a past master at auditing discipline and motions and so forth – and actually have to be a past master at it anyhow before you can carry on the rest of it – never carry it another sixteenth of an inch, have a lot of pcs that absolutely loved you and swore by you who went right on having lumbosis. And you would say, „What in the name of heaven has happened to me? What terrible catastrophe am I looking at here?“

Все просто отлично, за исключением того, что вы ничего не делаете для этого преклира. Вы доходите прямо до этого момента, входите в автобус, но так и не отъезжаете в нем никуда, так ничего и не делаете. Вот вся тайна одитинга. Он происходит в два шага.

Well, everything is fine, except you’re not doing anything for the pc. You got right up to there and got on the bus but you never drove off anyplace and you never did anything. That’s the whole secret of auditing. It’s in two sections.

Конечно, на Уровне VI, вы не успеваете назвать это, а оно уже делает бум, и на этом все заканчивается. Там, конечно, заранее предсказано, где будет заряд, вы знаете, с какой стороны громыхнет, и все такое. Так что вы говорите: “Тут совсем другое дело”. Нет, на самом деле тут никакого отличия нет. Более мастерский одитинг находится ниже — находится ниже IV. Понимаете, вы должны быть мастером. Есть различные способы задавания того же самого вопроса, которые заставят преклира невольно подумать, что его ответ не был принят.

Of course, Level VI, you do it so fast that you hardly get a chance to you call this, and boom it goes, and that’s the end of it. And of course, there it’s predicted where the charge is going to be, and you know what’s going to fire and all that sort of thing. So you say, „Well, this is something different.“ No, it isn’t any different at all. Cleverer auditing is below – is below IV. See, you’ve got to be clever. There’s ways of asking auditing questions, which is the same question, which could make the pc believe implicitly that his answer had not been accepted.

Я уверен, что каждый из нас в тот или иной момент сталкивался с этой неприятностью. Мы повторяли вопрос одитинга, а преклир думал, что обесценивается его озарение. И потом, для того чтобы доказать ему, что его озарение было принято, мы достигали сохранения нашей линии общения диким изменением процесса, который не был сглажен в общем. Это один из наиболее вопиющих примеров, и при этом наиболее распространенная причина того, почему одиторы проводят множество процессов. Они не овладели приемом убеждения преклира в том, что его озарение было принято, что работа с определенной зоной или областью закончена, и что при проведении процесса теперь ожидается, что работа будет производиться с другой зоной или областью. Направление внимания при этом перемещается.

I’m sure we’ve all had at one time or another this trouble. We’ve repeated the auditing question and the pc thinks his cognition has been invalidated. So then, to prove to him that his cognition has not been invalidated, we preserve our communication line by wildly changing a process that is not flat as a general process. And that is one of the most flagrant examples and that is the most general reason why auditors run lots of processes. They haven’t mastered the trick of convincing the pc that his cognition has been accepted and that they’re all done with that particular zone or area of the process and that the process that is being run is now expected to go into some other zone or area. Direction of attention this comes under.

Вы можете делать совершенно поразительные вещи с направлением внимания. Вы можете преувеличить это в страшной степени. преклир говорит: “О, о, да! Да. Да, да, да. Понимаешь, ты спросил меня о разумном. О, да. Учебники. Да. Хо-хо-хо-хо-хо!”. Вы видите большой срыв.

You can do some pretty wild things with direction of attention. You can exaggerate this up like mad. Pc says, „Oh, oh, yes! Yes. Yes, yes, yes. See, you’re asking me sensible. Oh, yeah. Textbooks. Yeah. Ho-ho-ho-ho-ho!“ Big blowdown, see?

И вы говорите: “Что насчет учебников?”.

And you say, „What’s with textbooks?“

“О, ну, боже мой, все говорят, будто там есть что-то разумное, хотя никто не может узнать оттуда ничего разумного. Ха-ха!”.

„Oh, well, good God, you know, they pretend they’re sensible and nobody can make any sense out of them at all. Ha-ha!”

Ушло, это РТ теперь ушло. Вы понимаете, что только до этого предела вам надо было двигаться. Теперь вы что-то сделали для преклира. Но в этот момент это не проявляется ни в чем в такой степени, что можно было бы прийти к этому выводу. Но как вы теперь убедите преклира в том, что следующий ваш вопрос одитинга будет направлен не на учебники? Есть грубые механизмы для выполнения этого.

Gone, that TA now is gone. You understand it, that’s as far as you’re permitted to pursue it. You’ve now done something for the pc. It isn’t manifested in any degree that you will notice right there at that moment. But how do you now convince the pc that your next same auditing question is not actually going to be addressed to textbooks? Well, there are crude mechanisms for doing it.

“Хорошо. Мы поработали с учебниками. Итак, в какой-либо другой области или зоне, что разумно?”. Это просто прием топором. “Мы получили твое общение. Мы рассматриваем эту конкретную область или зону завершенной, и мы больше не задаем вам вопросов относительно этой области или зоны, потому что действие ручки тона на этом уже отработано. Теперь, задаем тот же самый вопрос одитинга, но адресуем его в некоторую другую область или зону ума, что разумно?”. Вот послание, которое вы помещаете посреди своей линии общения.

„All right. We’ve taken care of textbooks. Now, in some other zone or area, what’s sensible?“ That’s doing it with an axe. „We got your communication. We consider that that particular zone or area is complete and we’re not asking you to do anything more in that zone or area because you’ve already gotten the tone arm action out of that. Now, asking exactly the same auditing question, but addressing it to some other zone or area of the mind, what’s sensible?“ See, this is the message which you’re putting across in the middle of your communication line.

Вы можете сделать что-то совершенно жуткое с кейсами — жуткое, жуткое, жуткое. Просто невероятно, совершенно невероятно, что вы можете сделать с кейсами, направляя его в этой конкретной зоне на каком-то общем процессе. Это не проведение переменного процесса, это на самом деле не проведение Этоесть. Это просто завершенный метод проведения процесса с преклиром: проводить его до озарения; проводить его до озарения. И это на самом деле вовсе не ново. Это проведение преклира до озарения, но по тому же самому предмету.

Now, you can make – you could do some weird, weird, weird things with cases. You – it’s quite, quite unbelievable what you can do with a case, steering him around in this particular zone on some general process. Now, this is not running an alternate process; this is really not running itsa. This is merely a finished method of handing a process to a pc: Is run him to cognition; run him to cognition. And that’s actually not new. It’s running the pc to cognition, but it’s on the same thing.

И почти все поняли это “проводить его до озарения” как “изменить процесс, когда у преклира озарение”. На самом деле это довольно далеко от истины. Вы меняете предмет — предмет процесса на озарении. Вы не меняете процесс.

And nearly everybody has understood „running to cognition“ – change the process when the pc has cognited. Well, that is very far from true. You change the sub-subject of the process on the cognition. You don’t change the process.

Ваш процесс может быть излишне специфичен. Это может быть суб-процесс. “Непосредственно около этого коврика, ты когда либо оставлял отпечаток подошвы?”. Понимаете? Этот вопрос одитинга настолько специфичен, что он в действительности превращается в суб-вопрос. А на самом деле вы хотите проработать с преклиром тот широкий вопрос, который вы уже установили, а проведение до озарения означает выбивание этих суб-озарений на нем. Вы берете что-то широкое, такое как “Что разумно?”. Ооооо, это широкий вопрос.

Your process can be far too specific. It can be a sub-process. „Right around the vicinity of this rug, you see, have you ever made a footprint?“ See? Well, it’s so circumscribed as an auditing question that it’s really a subquestion anyhow. So what you really want to run on a pc is a broad question which you’ve already established, and running to cognition is knocking off these sub-cognitions on it. Now, you take something as broad as „What’s sensible?“ Ooooh, that’s broad.

Теперь, конечно, “Оставлять отпечатки подошв на этом коврике — это разумно. Но я не знаю, почему это разумно”, — внезапно говорит он, — “похоже, нет вообще никакой причины, по которой я должен был бы оставлять отпечатки подошв.... понимаешь, как только я вижу вот такой коврик, как на меня наваливается желание оставить на нем отпечаток. Просто сумасшествие какое-то. Просто сумасшествие какое-то. Кажется, это Вэдсворт *Вэдсворт: Генри Вэдсворт Лонгфеллоу (1807-1882), американский поэт. Вот отрывок из его поэмы "A Psalm of Life" (1939) (“Псалом Жизни”): - "Lives of great men all remind us (Жизни великих людей напоминают вам о том) - We can make our lives sublime. (Что мы можем сделать наши жизни возвышенными) - And, departing, leave behind us (И уходя, оставить позади) - Footprints on the sands of time". (Следы на песках времени) , “Отпечатки ног на песках времени”, да. Это уже — да. Я выучил эту поэму, когда болел скарлатиной. Да. И там, в той комнате, был такой же коврик, как этот. О, вот в чем дело-то”.

Now, of course, „Putting footprints on this rug, see, that’s sensible. I don’t know why it’s sensible,“ he suddenly says, „but it doesn’t seem to be any reason at all why I should put footprints… Do you know, I see a rug of this particular type and I always have to put a footprint on it. That’s real crazy. That’s real crazy. I think that’s Wadsworth, or somebody, ‘Footprints on the sands of time,’ yeah. It already – yeah. Yes, I learned the poem when I had scarlet fever. Yeah. Yeah, there was a rug in the room the same as the rug in this room. Oh, that’s what that’s all about.“

“Хорошо, отлично”. Вы получили срыв. “Хорошо, это просто замечательно. Теперь, кроме этих отпечатков и так далее, которые мы только что обработали... Что разумно?”.

„All right, good.“ You’ve had your blowdown. „All right, that – that’s fine. Now, aside from that and footprints and that sort of thing, which we’ve got, and so forth. What’s sensible?“

Вот так припарковали. Это просто как на самом деле мастерски работать по озарению. Если работать таким образом, то можно научиться работать хитрее лисы. Но я предупреждаю вас, что такого рода подход требует особой чувствительности со стороны одитора. Он должен постоянно задавать самому себе следующий вопрос: “Что я сделал для этого преклира?”.

See, that’s just parking it. That’s how to really, smartly run by cognition. You can be smarter than a tack if you pursue this particular course. But I’m warning you that that particular approach requires some sensitivity on the part of the auditor. He has to ask himself this question continually: „What have I done for the pc?“

Я часто проводил сессию одитинга до того момента, как мне удавалось что-то сделать для преклира. Особенно если работа делалась с преклиром с небольшим временным диапазоном внимания. [То есть с преклиром, который способен усидеть в сессии недолго. - п.п.] сессия продолжалась ровно столько, сколько требовалось преклиру для того, чтобы что-то сделать для этого преклира. Как это ни ужасно, иногда такие сессии растягивались на четыре-пять часов, и это когда мне казалось, что они должны были бы длиться по 15 минут. И это только по той причине, что нам приходилось так долго устанавливать цикл общения, необходимый для того, чтобы что-то сделать для преклира. Прежде чем приступать к готовке, нам приходилось попотеть над разжиганием. Понимаете?

I used to run an auditing session until I had done something for the pc. You take a short-attention pc, particularly. The session was exactly as long as it took me to do something for the pc. And horribly enough, some of those sessions would go four or five hours, and I had thought they would run as long as fifteen minutes. But that’s because we never got into the communication cycle necessary to do something for the pc. And it’d take maybe that long to establish a communication line before we could start to ask the pc what’s cooking. See?

Иногда вы начинаете задавать преклиру переменный вопрос, так и эдак, и замечаете, что его ответы уклончивы. Просто уклончивые ответы. И на основании этой уклончивости вы можете понять просто и полностью одну вещь: что ваша линия общения с этим преклиром каким-то образом провалилась.

You’ll sometimes start asking an alternate question of a pc, back and forth, and notice that the answers are dodgy. These are dodgy answers. Well, merely and completely recognize out of that dodginess just one thing: that your communication line to the pc has failed in some particular way.

Я приведу вам пример. Вы начинаете одитировать ребенка — вы начинаете одитировать ребенка по идее “Какие у тебя есть проблемы?”. Вы собираетесь провести этому малышу процессинг. И он там сидит и весьма уклончиво отвечает на вопросы. И отвечает на них как-то неохотно. Вы понимаете, что эта неохотность на самом деле вовсе не какой-то там висхолд, а что просто этот ребенок не хочет с вами разговаривать. И тогда вы вдруг осознаете, что процесс, который вас следовало бы провести — это “Что ты мне мог бы сказать?”.

I’ll give you an example. You start to process a child – you start to process a child on the idea of „What problems do you have?“ You’re going to you’re going to process this child, you see? And the child is sitting there very dodgily answering this question. And they appear to be very reluctant to answer the question. You realize that this reluctance isn’t really any withhold or anything, it’s just that the child cannot talk to you. Then you suddenly realize that the process you should have started in on was „What could you say to me?“

Вы можете одитировать ребенка по каким-то совершенно фундаментальным вещам, типа “Какие у тебя есть проблемы?”, и ничего этим не достичь, потому что вы ничего не делаете для преклира; и вследствие этого вы получаете минимальное действие ручки тона и все такое. Ну, вы просто не установили линию общения с этим преклиром. Вы меняете передачу и задаете вопрос, который не имеет никакого отношения — скажем, этот ребенок болел, чувствует себя теперь плохо, его много чего беспокоит и все такое. И вы переходите к процессу типа “Что ты мне мог бы сказать?” и “Что ты предпочел бы мне не говорить?”. И вы думаете, что в этом есть множество механизмов, таких как висхолды, который этим устраняются и так далее. Но удивительно в этом то, что теперь у вас есть действие ручки тона, теперь у вас идет сессия, потому что вы ввели линию общения. Одновременно, вы также устраняете висхолды, и это что-то делает для преклира, одновременно с введением линии общения.

You maybe process the child on something very fundamental, like „What problems do you have?“ and get no place because you aren’t doing anything for the pc; so therefore, you get minimum tone arm action and so forth. Well, you haven’t established a communication line to the pc. You shift your gears and ask something that has nothing to do – well, the child has been sick, let us say, and the child feels badly and there’s a lot of things wrong with this child. And you shift off onto a process such as „What could you say to me?“ and „What would you rather not say to me?“ And the – you say, „Well, there’s lots of mechanisms in this such as withholds coming off and all that sort of thing.“ But the surprising thing about it is you now have tone arm action, you now have a session running because you’re getting in your communication line. At the same time, you’re incidentally getting off a few withholds, which is doing something for the pc, too, at the same time you’re getting in a communication line.

Подобный процесс может сбить вас с толку. Видите, отчего? Потому что в нем введение линии общения и делание чего-то для преклира происходит одновременно.

A process like that tends to confuse you. You see why it’d be confusing? Because it’s putting in the communication line and it’s doing something for the pc at the same time.

В Саентологии имеется великое множество процессов, которые вводят линию общения и одновременно делают что-то для преклира. Вследствие этого это разделение на введение линии общения и делание чего-то для преклира теряет ясность, потому что вы делаете и то и другое сразу. И потом вы начинаете получать подкрепление идее о том, что введение линии общения и есть делание чего-то для преклира. И вся суть снова оказывается потерянной. Несмотря на то, что вы на самом деле используете комбинацию, позволяющую одновременно добиться обеих целей, нельзя терять из вида тот факт, что имеется два действия, и тогда вы не допустите большого количества ошибок в этом направлении.

Well, there are a great many of these processes in Scientology which get in the communication line and do something for the pc at the same time. So, therefore, this breakdown of getting into communication with the pc and then doing something for the pc becomes obscured because you’re doing them both at once. And then you begin to become confirmed in the idea that getting in the communication line is what’s doing something for the pc. See, so the whole subject now gets lost all over again. Even though you do, then, use a combination that accomplishes both at once, don’t lose sight of the fact that there are two actions and you won’t make very many mistakes along this line.

Но все это на самом деле лишь прелюдия к О/В, потому что О/В — это просто самый отличный и совершенный на свете компактно-переносный уничтожитель общения, который когда-либо имелся в руках одитора. Стоит одитору потерять АРО со своим преклиром раз или два, как он становится очень робким. И он начинает спрашивать; “У тебя есть оверты? Ты совершал оверты?”.

Now, all of this is really a prelude to O/W because O/W is just about the greatest, handy-jim-dandy little communication wrecker that an auditor ever had very much to do with. And an auditor loses the ARC he has with the pc a time or two and he becomes very timid. And he starts asking, „Do you have any overts? Have you committed any overts?“

И преклир говорит: “Да. Ну, я думал о том, что люди плохо ко мне относятся, а на самом деле это был оверт — думать так о самом себе”.

And the pc says, „Yes. Well, I thought people were mean to me, and it was really an overt to think that against myself.“

И этот одитор говорит: “О, мы сняли большой оверт”, и так далее. И он продолжит делать это далее, далее, далее, далее, далее, далее, сплошные мотиваторы и критика, понимаете? И этот одитор никогда не ловит это, не бьет по этому, никогда ничего не предпринимает в этом отношении, и никогда этого не исправляет; и с преклиром ничего не происходит, и линия общения не улучшается, потому что преклир на самом деле работает с ложью. И все это заканчивается просто кучей мусора. Понимаете, мы просто никогда никуда не достигнем таким образом. Так что когда мы пускаемся в охоту за О/В, нам на самом деле предстоит довольно рискованное приключение.

And the auditor says, „Well, he got off a big overt,“ and so forth. And they will go on this way and on this way and on this way and on this way, a sort of a motivatorish, critical think, you know? And the auditor never tags it and never nails it and never does anything about it and never corrects it; and nothing happens with the pc and the communication line doesn’t improve because the pc is actually running a falsity. And it just winds up in a pile of garbage. You see, we really never get anyplace. So we’re really adventuring on something that is very, very intricate when we’re adventuring on O/W.

Это непростой механизм, несмотря на то, что при правильной работе с ним он одновременно и вводит линию общения с преклиром, и делает что-то для преклира. Одитор защищает свою линию общения с преклиром — он защищает свою линию общения с преклиром, не задавая никаких беспокоящих вопросов. И это приводит к тому, что преклир сидит там с висхолдами в сессии в состоянии полуразрыва АРО, в то время как линия общения летит с грохотом за окно. Он никогда не надавливает с целью обнаружения одной из этих штучек. Он даже получает на Э-метре действительное показание, и не задать вопрос относительно этого, потому что не хочет рисковать своей линией общения. И это делает О/В непредсказуемыми.

It’s not a simple mechanism, because although handled rightly, it would put in the communication line at the same time it was doing something for the pc. The auditor protects his communication line to the pc – he protects his communication line to the pc by not asking anything embarrassing. And he permits his pc to sit there with withholds in the session half-ARC broke with the communication line flying out the window. And he never presses home to find one of these things out. He can even get a read on the meter that exists and never really ask for it because he doesn’t want to risk his communication line. So this makes O/W dicey.

Другой момент, из-за которого это дело становилось рискованным, состоит в том, что слово висхолд встречается в банке. И вам не следует использовать слово висхолд *Примечание переводчика: Здесь имеется в виду английское слово withhold, конечно. Стоит отметить, наверное, что в банке, естественно, встречаются не слова определенного языка, а концепции, которым эти слова соответствуют. .

Now, another thing that made it dicey in the old days is the fact that withhold occurs in the bank. And you should not use the word withhold.

Конечно, висхолд — это состояние вне АРО, это состояние вне АРО, и его на самом деле нельзя проходить соло. Вы можете взять процесс вне АРО и проходить его в различных сочетаниях с процессом АРО. Вы можете сказать: “Что ты сделал? Чего ты не делал?”. Вы можете сказать: “Что ты сказал? Чего ты не говорил?”. Вы можете сказать: “Что ты подумал? Чего ты не думал?”, или что-то вроде того. Опять же, слово думать — рискованное слово, потому что оно также встречается в банке. Но слово “делать”, к счастью, на самом деле в банке не встречается.

Of course, withhold is an out of ARC Condition and it’s an out of ARC process and, actually, cannot be run solo. You can take an out of ARC process and run it in combinations with an ARC process. You can say, „What have you done? What have you not done?“ You could say, „What have you said? What have you not said?“ You could say, „What have you thought? What have you not thought?“ or something like that. But again, thought is a risky one because that also occurs in the bank. But done, fortunately, really doesn’t occur in the bank.

И я вам рассказывал о том, что О/В главнее банка. Это может привести вас к выводу о том, что когда вы прикончите банк, то у вас все еще останутся О/В. Нет, это не так. Они главнее в том смысле, что это отключит банк.

Now, I’ve told you that O/W is senior to the bank. Now, this might lead you to believe that once you’d got the bank gone you’d still have O/W. No, this is not the case. It is senior in that it will key out the bank.

Теперь давайте посмотрим на это немного более близко и выясним, почему это отключает банк: потому что весь общий знаменатель банка, по сути, это “делание”. Это общий знаменатель всего реактивного банка. Иначе говоря, лок высокого порядка. Каждый, кто знаком с устройством банка, может посмотреть на это и уверенно сказать: “Хе-хе! Да, это правда”. Это просто лок высокого порядка, понимаете?

Now, let’s look at this a little more intimately and find why it keys out the bank: Because the whole common denominator of the bank would be „done.“ That’s the common denominator of the whole reactive bank. In other words, a high order of lock. And anybody who knows the constituency of the bank could look those things over and he’d certainly say, „Heh – heh! Yeah, that’s true.“ It’s just a high order of lock, don’t you see?

Это просто лок на всех частях реактивности. Но когда мы начинаем конкретизировать то, по отношению к чему это было сделано, мы ошибаемся, потому что так можно столкнуться с другим куском банка, понимаете? А обобщенный вопрос, или нарицательное или собственное имя вполне допустимы.

So it’s a lock on all parts of reactivity. Now, when we specify what things have been done to, we err, because we might run into another piece of the bank, you see? So the generalized statement, or a common or the proper name of somebody, is quite allowable.

Мы обнаруживаем, что у нашего преклира есть проблема настоящего времени с Освальдом. Совершенно закономерно далее спросить: “Что ты сделал Освальду?”. Мы при этом не попадаем ни в какой банк, потому что Освальд не имеет никакого отношения к составляющим его основного реактивного банка. “Мужчины” — другое дело. Это может оказаться слишком близким попаданием. Но этот парень, Освальд; что мы сделали Освальду?

We find our pc has a present time problem with Oswald. Perfectly proper to say „What have you done to Oswald?“ We’re not running into any bank because he hasn’t got Oswald as part of the basic reactive mind. „Men,“ that might be different. That might be too close in. But this guy, Oswald; what have we done to Oswald?

Теперь мы обнаружим, и это достаточно дико, что эта линия общения к Освальду была порвана вследствие оверта по отношению к Освальду, и вследствие этого, мы не можем общаться с Освальдом.

Now, we’d find, weirdly enough, that the communication line to Oswald will have been interrupted because of an overt to Oswald, so therefore, one couldn’t communicate to Oswald.

Проблема настоящего времени также создается неудачей в завершении общения. На самом деле тут есть кое-что достойное бумаги. Об этом, кажется, я вам не рассказывал. Мне это было известно в течение долгого времени, но полагаю, я просто упустил случай упомянуть об этом. Может, я и говорил об этом где-то, но я сомневаюсь. Проблема настоящего времени может возникнуть из-за неудачи в завершении цикла общения. Это настолько легко, что если вашего преклира в начале сессии спросить: “Есть ли какое-то общение, которое ты не завершил?”, — то он выдаст вам несколько, и перестанет давать показания на проблеме настоящего времени [на стрелке Э-метра]. Это другой способ обработки ПНВ. Они при этом просто пропадают.

A present time problem is also produced by failing to complete a communication. There is really one for the book. That’s something I don’t think I’ve told you. I’ve known it for a long time but I just think I’ve omitted mentioning it. I might have, I might have mentioned it, but I doubt it. A present time problem can be created by a failure to complete a communication cycle. This is so much the case that if your pc, coming into session, were asked – you were to ask your pc coming into session, „Is there any communication you haven’t completed?“ the pc would rattle off several and the pc would not register on present time problem. This is another method of handling PTPs. They tend to vanish under this.

Но на самом деле вы и так не стремитесь стереть ПНВ. Вы только пытаетесь убрать их с дороги, так чтобы вы могли кого-то одитировать. В рудиментах вы никогда не занимаетесь стиранием. В действительности, сейчас вы ничего не стираете до Уровня VI. То есть ваши действия на самом деле дестимулируют, и этот вопрос сам по себе соответственным образом дестимулирует преклира таким образом, чтобы его можно было одитировать. Вы увидите, что только в крайне редких случаях вам не удастся справиться с проблемой настоящего времени при использовании этого вопроса. Конечно, проблема при этом может все еще оставаться, однако давление с ее стороны пропадает.

Now, you’re not trying to erase the PTPs anyway. All you’re trying to do with these PTPs is get them out of the road so that you can audit somebody. You never erase, in rudiments, anyway. Actually, you never erase in anything below Level VI, now. So your action here is a destimulative action and that question all by itself will adequately destimulate the pc so the pc can be audited. You’ll find it very seldom that you will fail to get around a present time problem with that question. Of course, the problem can still be there but the pressure is gone on it.

Вот преклир говорит: “У меня есть ПНВ”.

Now, „I got PTPs,“ the pc says.

Вы говорите: “Ага, а какое общение тебе не удалось завершить по отношению к этому, или какое общение ты не завершил?”.

You say, „Well, what communication have you failed to complete or haven’t you completed with regard to these?“

И преклир говорит: “Брроу, брроу, брроу, брроу, брроу, брроу”, и на этом все, и вы больше не получите никаких показаний на ПНВ. Это совершенно нормальный опыт.

And the pc says, „Brrow, brrow, brrrow, brrow, brrrow, brrow,“ and that’s the end, and you don’t get none that will register on PTP. That would be a common experience.

Итак, причина, по которой он имеет ПНВ с этим людьми, и не завершил с ними общения, состоит в том, что он имеет оверты. Так мы получаем вторичное суждение о ПНВ. Вы никогда не заимеете ПНВ с тем, в отношении чего у вас нет оверта. Конечно, на самом деле это первичное соображение. Ваши ПНВ происходят из-за овертов. Если у вас есть оверт против телефонного столба, то у вас будет ПНВ с телефонным столбом, понимаете, типа того. Психосоматики сводятся к ПНВ, которые в свою очередь сводятся к овертам. Так что на самом деле вы даже могли бы таким образом стирать соматики, однако это довольно рискованное мероприятие. Потому что так можно легко загнать преклира в такие дебри, откуда трудно вытащить. Но в принципе вы можете работать с соматиками на основе того, что она должна иметь проблему настоящего времени. Понимаете? У этого парня люмбозис. Отлично. И тогда перед вашим мысленным взором немедленно открывается два пути.

Now, the reason he has PTPs with these people and hasn’t completed the communication is because he’s got overts. So we get the secondary consideration on PTPs. You never have a PTP with anything you don’t have an overt on. Of course that’s primary, really. Your PTPs stem from overts. If you have an overt against a Telephone pole, you will have a PTP with a Telephone pole, see, something like this. Psychosomatics go back to PTPs which go back to overts. So you can actually run out psychosomatics on this but it’s a rather adventurous undertaking. You’re liable to get the pc into more than you can easily get him out of. But you can, in extremis, handle a psychosomatic illness on the basis that it must be a present time problem. See? The guy has got lumbosis. All right. There, then, you immediately – you have two approaches.

Наименее рискованный из этих подходов, и наиболее быстрый для работы, состоит в том, что этот парень страдает от люмбозиса по причине — из-за блюмджума *Просто выдуманное слово.. И вы говорите: “Какое общение ты не завершил с блюмджумом или по поводу блюмджума?”.

The least adventurous of these approaches, and the swiftest one to handle, is the guy has got lumbosis of the – of the blumjum. And you say, „Well, what communication haven’t you completed to or about the blumjum?“

“О, ну, это просто. У меня была назначена встреча в больнице, и ваф-ваф-саф-саф-наф, и у меня была назначена встреча в больнице. И я должен был пойти в аптеку и потом купить там одну штуку, и так далее. И я на самом деле рассказывал моей тете Мейзи о том, что блюмджум имеет очень хитрое устройство, насколько мне известно. И я не закончил писать письмо и — что? Эта соматика пропала. Что произошло?”. Преклир в этот момент может сильно растревожиться, потому что, очевидно, он не говорит ничего такого, что имеет непосредственное отношение к этому самому блюмджуму. Именно это я и имею в виду, когда рассказываю о том, как трудно сохранить люмбозис. Это так. Для этого надо постараться.

„Oh, well, that’s simple. I had an appointment at the hospital, and waf-waf-saf-saf-naf, and I had an appointment there. And I was supposed to go to the drugstore and then get some stuff, and so forth. And I actually, I was telling my Aunt Maisy the other day about the blumjum was a very obstructive mechanism as far as I was concerned. And I didn’t finish the letter and – what? The somatic is gone. What happened?“ The pc is liable to be very startled at this point because they are apparently not talking about anything that had anything to do with doing something for the blumjum. That’s what I mean by it’s very, very difficult to keep lumbosis around. It is. It takes a lot of doing.

Итак, у нас имеется два подхода, не только этот один. Незаконченный цикл общения с или из-за “этого”; незаконченный цикл общения с или из-за объекта, который вы стремитесь обработать, который становится ПНВ. У парня проблемы со Службой Внутреннего Дохода *Служба Внутреннего Дохода: отделение Департамента Финансов США, основанное в 1862 году. Отвечает за оценку и сбор федеральных налогов, кроме налогов на алкоголь, табак, огнестрельное оружие и взрывчатку. Большую часть сборов получает от индивидуального и корпоративного подоходного налога. . Мы не увлекаемся особенно брожениями и улаживаниями этой проблемы, но мы определенно хотим, чтобы он избавился от этой навязчивой зацикленности на этом. Давайте же сделаем что-то, чтобы избавиться от этой проблемы.

So we have these two approaches, not just one. The unfinished cycle of communication to or about the „it“; the unfinished cycle of communication to or about the object that you’re trying to handle, which is a PTP. Guy has a present time problem with Internal Revenue. Well, we don’t much care about wondering and settling this problem but we certainly want him less obsessively concerned with it. So let’s do something to get rid of this problem.

Отлично, простейшая зацепка — это незаконченный цикл общения, а вторая — это “сделать”.

All right, the easiest pitch is an unfinished cycle of communication, and the second one is a done.

Позвольте мне обратить ваше внимание на то, что это в точности соответствует тому раз-два, что я вам только что давал про одитора и преклира. Просто ум устроен таким образом.

And let me call to your attention, you have now followed out the exact one-two that I gave you for the auditor to a pc. See, this is the way the mind stacks up.

Просто выправление линии общения — это нечто достаточно сенсационное. Это нечто достаточно сенсационное. Это на самом деле вовсе не завершает все, что надо завершить. Это просто сенсация. Лучший вопрос, который можно задать преклиру — вопрос, который можно задать преклиру для избавления от его ПНВ, это: “Какое общение тебе не удалось завершить по отношению к этому?”. С ним или по поводу него?

Now, it’s quite sensational just getting a communication line straightened out to something. This is quite sensational. It doesn’t really finish off everything there is to finish off. It is merely sensational. So the best thing to ask a pc who has a PTP – the best thing to ask this pc to get rid of his PTP is „What cycle of communication have you failed to complete with regard to this?“ To it or about it?

Вот он выдал вам проблему настоящего времени. “Проблему настоящего времени с женой”.

See, he’s given you a present time problem. „Present time problem with my wife.“

“Отлично. Какой цикл общения тебе не удалось завершить или ты не завершил (эта формулировка лучше) со своей женой или о своей жене? У?”. И это делает бзз — бзз — бзз, и в гигантском количестве случаев эта проблема как проблема просто испаряется. Но вы ничего особенного с этой проблемой еще пока не сделали, потому что вы просто работаете с этой двухшаговой системой. Вы на самом деле ничего не сделали с этой проблемой. Вы просто ее ослабили. Понимаете? Вы сделали с ней то, что позволит вам что-то сделать.

„All right. What cycle of communication have you failed to complete or have you not completed (better wording) to your wife or about your wife? Hm?“ And it all sort of goes bzz-bzz-bzz, and an awful lot of the time this problem evaporates as a problem. But you haven’t taken very much care of this problem yet because you’ve approximated the one-two of the auditor, you see? You’ve really not done anything about the problem. You’ve just eased it off. See? You’ve gotten in there so that you could do something about it.

Но вы довольно часто обнаружите, что совершенно волшебным образом этого оказывается вполне достаточно для того, чтобы добиться дестимуляции и продолжить сессию в отношении того, что вы делали вчера, и так далее. И вы обнаружите, что этого оказывается вполне достаточно для области психосоматического одитинга.

But you will very often find out quite magically that for the purposes of destimulation and getting on with the session on what you were doing yesterday, and so forth, that it’s quite adequate. And you’ll very often find that in the field of psychosomatic auditing that it’s quite adequate.

Тяжесть болезни не имеет ни малейшего отношения к тому, трудно или легко доиться на этом релиза. Эти две вещи совершенно не связаны. Вы увидите парней с насморком, с какой-то там проблемой с синусом, которая его просто достала, и вам понадобится тысяча часов Этоесть, прежде чем оно отступит окончательно. А у другого сломан позвоночник, и он даже ногами двинуть не может, а вам удастся вылечить все это за пять минут. Даже не пытайтесь судить о продолжительности одитинга по серьезности состояния, потому что они вовсе необязательно соответствуют друг другу — нет, это не так.

The severity of the illness has nothing whatsoever to do with the ease or difficulty of its release. These two things are not comparable. You’ll find some guy with some sniffling, little sinus condition that merely nags him, that takes a thousand hours of itsa before it finally surrenders. And this other bird has got a busted back and can’t even move his feet, and you might cure the whole thing up in five minutes. Don’t ever measure – don’t ever measure the length of auditing by the violence of the condition because they are not necessarily in keeping one after the other; they’re not.

Как бы то ни было, вот ваш первый шанс — просто с одитором. Одитор иногда может сесть и поодитировать преклира пять минут. Он просто вводит свою линию общения. Этот парень обнаруживает, что есть кто-то, с кем он может поговорить, это одитор, с хорошей дисциплиной и все такое. И вдруг он начинает чувствовать себя просто замечательно, понимаете? И он говорит: “Отлично, теперь все в порядке”.

So anyway, there’s your first chance just with an auditor. An auditor can sometimes sit down and audit a pc for a few minutes. He just gets in his communication line, you see? The other fellow finds out there’s somebody he can talk to, the auditor, with his good discipline and everything. And all of a sudden, the guy feels wonderful, see? And he says, „Well, it’s all settled now.“

И одитор говорит: “Подожди минуту, этого не может быть. Я ничего еще не сделал, понимаешь?”. Да, это так, но насколько это затрагивает этого парня, все действительно здорово. Он отыскал единственное человеческое существо во всей вселенной, с которым он может поговорить, и этого оказалось достаточно для моментального отключения, и он почувствовал себя лучше. Совершенно адекватное действие. И потом вы начинаете ждать, что это чудо произойдет снова, понимаете? Однако это чудо может выпасть на долю лишь немногих преклиров, потому что тут, конечно, упускается тот момент, что вы ничего не сделали для того преклира, и вы это знали. И вы стали лениться и ожидать, что можно весь одитинг ничего не делать и при этом все же люди будут чувствовать себя замечательно.

And the auditor says, „Wait a minute that can’t be. I didn’t do anything, you know?“ Well, that’s true, but as far as this guy is concerned it’s all settled. He’s found one human being out of the whole sun, moon or stars he could talk to and this was enough to momentarily key him out and make him feel better. Perfectly adequate action. And then you go around waiting for this miracle to happen again, don’t you see? Well the miracle, maybe, won’t happen for many a pc because, of course, what the missing thing was is you didn’t do anything for this first pc and you knew it. So you get lazy and you expect to go on through auditing not doing anything for people and have them feel marvelous.

Я полагаю, что это и есть Клир в один укол. Понимаете, если бы это было так, мы бы давно сидели без работы. Так что слава небесам, что это не так.

I think that’s the one-shot Clear and so on. You see, if that existed, we’d all be out of work. So you can bless your stars it doesn’t.

Но иногда вы получаете такого рода реакцию. Вы просто даете кому-то почитать книжку по Саентологии, и вдруг все вокруг начинает просто сиять, понимаете? Просто потому, что кто-то его понял, кто-то знает, в чем суть, кто-то верно сформулировал систему ценностей в жизни. И просто сам факт, что такие данные могут существовать, внезапно дает этому человеку такой прилив, что он просто вылетает из своей несчастной головы. Это случалось много-много раз. Но это только первый шаг, понимаете? Это шаг общения.

But you occasionally get this type of a reaction. You’ll get somebody reading, just reading a book on Scientology and all of a sudden going well all over the place, you see? Well, that’s because somebody understands them or somebody knows what it’s all about or somebody has put his finger on what the score is with life. And just the fact that this data could exist all of a sudden gives a guy a resurgence and he gets out of his sick bed. This has happened many, many times. But that’s just the first step, see? That’s the communication step.

Есть еще один шаг, когда этого не происходит автоматически, и вы должны быть готовы что-то сделать с этим. Вы не можете ходить и надеяться на неизменно счастливый случай, понимаете? И вы задаете этот вопрос — давайте возьмем наиболее простую форму сессии, жутко простую форму, то есть: „У тебя есть проблема настоящего времени?”

Now, this other step, when it doesn’t occur automatically, you want to be able to do something about it. You don’t go around expecting the accident to happen all the time, you see? So you ask this – let me take it up in the most elementary session form possible, terribly elementary session form and that is, „Do you have a present time problem?“

„О, ну да. О, йо-бой, есть ли у меня а — о, о, о, приятель! Ха-ха. Ну и вопрос”.

„Oh, well, yeah. Oh, yo – boy, do I have a – oh, oh, man! Ha – ha. You should ask.“

„Отлично, итак, есть какое-либо общение, которое ты не завершил по поводу этих проблем?”

„All right, well, is there any communication you have not completed with regard to those problems?“

„Ох, брр, брзз, бррззз, бррззз, бррззз, бррззз, бррззз, бррззз, бррззз, бррззз”. Проблема пропала напрочь.

„Oh, brr, brrzz, brzzzz, brzzzz, brzzz, brzzz, brzzz, brzzz, brrzzz, brzzz.“ Problem is all gone.

Вы говорите: “Вот чудо! Как здорово!”. Хорошо. Это отлично. Это отлично, но помните о том, что то, что вы только что сделали, держится лишь на честном слове. Вы не вошли в это более фундаментально ни в какой мере.

You say, „What magic! How marvelous!“ All right. That’s fine. That’s fine, but remember what you have just done is the lick and the promise. See, you have not gone any more fundamentally into it than that.

Теперь предположим, что вы были в ужасном положении, произнеся: “Какое общение тебе не удалось завершить по отношению к этим проблемам настоящего времени?”.

Now supposing you were in the horrible condition of having said, „What communication have you failed to complete about those present time problems?“

И преклир говорит: “О, да, ни один из них не довел бы до добра. Ни один. Да и не мог, понимаешь? Вот что”. Что теперь делать? Ваш любимый карточный фокус вас подставил. Куда теперь податься?

And the pc says, „Oh, well, none of that would do any good. Nothing. One couldn’t, you know? That’s it.“ Now what do you do? Your favorite card trick has laid an egg. Now where do we go?

Итак, есть номер два. Понимаете, вы должны осознавать тот факт, что вплоть до этого момента вы еще не приступали к номеру второму. Вы еще ничего не сделали для преклира, так что этот второй номер — “сделать”. “Делать что-то” в данном конкретном случае означает “делать”. Довольно просто запомнить.

Well, there’s number two. You see, you should realize that up to this point you haven’t done number two. You haven’t done anything for the pc so this second one is „done.“ You see, „doing something“ is mostly „done.“ See, they rhyme; they go together very nicely.

Но почему? Потому что это наивысший общий лок на всем реактивном уме. Если у него есть проблема настоящего времени с чем-то, у него есть и оверты против этого. И если вы действительно сейчас хотите что-то сделать с этими вещами, вам лучше устранить эти оверты. А если это попадалось на вашем пути постоянно и продолжительно, то вам лучше побыстрее с этим справиться. Вам лучше удалить их с этого кейса, приятель, потому что они велики, вопиющи и ненормальны.

Now, why? Because it’s the highest common lock of the whole reactive mind. If he has a present time problem with something, he has overts against it. And if you really want to do something about these things now, you had better get off those overts. And if this has been getting in your way consistently and continuously, you’d jolly well better get off of those overts. You better get them off of that case, man, because they are big and they are flagrant and they are mad.

Если ваш карточный фокус с “Какое общение тебе не удалось завершить?”... Я все время говорю “не удалось завершить”. Вам ни в коем случае не следует использовать “не удалось” в команде одитинга, это у меня просто привычка. “Какое общение ты не завершил?” или “... не завершал?”). Вы получаете другой — другой момент. Это делание чего-то для преклира. И есть гигантское различие между уровнем мастерства, необходимого для того чтобы задать вопрос “Какое общение ты не завершил?”. Понимаете, бррррдада, да, да. Это его не расстраивает; это не волнует его, с этим не связано никакого социального статуса. Для этого не требуется никакой вашей дисциплины одитинга. Понимаете, это ленивый, долгий сон. Почему? Потому что это просто-напросто снова шаг первый.

If your card trick won’t work of „What communication have you failed to complete?“ (I keep saying „failed to complete.“ You should never use „fail“ as an auditing command, it’s an old habit. „What communication have you not completed?“ or „haven’t you completed?“) You got the other one – the other one. Now that’s doing something for a pc. And there’s such a vast difference between the amount of skill required between saying to somebody „What communication hasn’t been completed?“ See, brrrrdada, da, da. It doesn’t upset him; it’s not embarrassing, there’s no social status challenged here. You’re improving his communication so your communication with him improves. It requires nothing of your auditing discipline. See, that’s the lazy, long sleep. Why? Because it’s really just step one again.

Теперь вы доходите до “делать”. И, дорогие мои, для этого требуется некоторый одитинг — требуется некоторый одитинг. Я знаю семнадцать различных способов, с помощью которых можно снять с кейса серию овертов таким образом, чтобы уничтожить их навсегда, вместе со всеми переживаниями преклира по этому поводу. Возможно, вам придется применить все семнадцать.

Now you’re going to have to „done.“ And man, that takes auditing – that takes some auditing. I know of seventeen different ways that you might have to approach a case in order to get off its series of overts to actually throw out of the existence all of the pc’s upset about it. And you might have to use every single one of them.

Их великое множество. Есть оверты цепные; есть вопрос о повторно возникающих висхолдах; есть вопрос о повторно возникающих овертах; есть вопрос о том, как добраться до основы каждой такой цепи; формулировка правильного вопроса, который надо задать — все это может жутко усложниться. У нас была вся эта технология в течение некоторого периода времени. Многие из вас, которые были здесь прежде, заплатили за это и собственным потом. Но это очень ценная технология.

There are lots of them. There’s overts in chains; there is the subject of recurring withholds; there’s the subject of the recurring overt; there’s the subject of the – getting the basic-basic of something; the formulation of the proper question to ask so that – this can get pretty complicated. We’ve had all that technology here over a period of time. A lot of you are here who have been here before, and so forth, have sweat it out. But it’s very valuable technology.

Вот парень постоянно твердит о том, как он однажды запустил комком грязи в автомобиль, когда ему было шестнадцать, и что это его оверт. И он выдает вам этот оверт и выдает вам этот оверт и выдает вам этот оверт, и ничего не происходит. Но он продолжает твердить вам об этом оверте. И вы должны знать, что здесь происходит, и что с этим нужно делать. В противном случае вам придется миллион раз выслушать этот оверт. Это просто часть цепи овертов. То, что известно как “повторно возникающие” оверты.

Some individual keeps telling you that he threw mud at a car when he was sixteen, and this is an overt. And he gives you this overt and he gives you this overt and he gives you this overt, nothing happens. But he keeps telling you this overt. Well, now, you have to know what is happening here and know what to do about it. Otherwise, he’ll just keep on giving you the overt. This is part of a chain of overts. This is what’s known as a recurring overt.

И проблема тут состоит в том, что вы совсем далеко от его основы. И теперь вы должны суметь сложить вопрос, который необходим для получения основы цепи, и должны уметь одитировать подобные вещи по цепям. И это, конечно же, может стать весьма интересным. И потом вы должны быть готовы к тому, что не найдете никакого оверта на дне всего этого. И это одна из еще более таинственных вещей. Этот парень всегда полагал, что там у него есть оверт, а там ничего нет. Вот такой феномен, который может удерживать цепь. Другой пример — впрочем, тут рассказывать можно долго.

And the trouble with it is, is you’re nowhere near its basic. And now you have to be able to codify the question necessary to get the basic of the chain and you have to be able to audit this sort of thing by chains. And this can become very interesting indeed. And then you have to be prepared to find no overt as the bottom of the chain. And that is one of the more mysterious things. The guy has always believed that he had an overt there and none was there. There’s that phenomenon which can hold a chain in. Another is – there’s plenty to know about this.

Но человек в основе своей хороший, несмотря на свой реактивный банк. Реактивный банк создан только для того, чтобы заставить человека совершать оверты, направленные против его лучшей природы. Если он совершает эти оверты, то он попадает в ловушку, потому что он не может продолжать общаться, совершив их. И эта ловушка совершенна. Вам не хочется разговаривать с людьми, который вы незаслуженно обидели. Я очень — очень сильно стараюсь не позволять никому незаслуженно обижать меня, не потому, что это нанесет мне какой-то вред, а потому, что потом они сами же порежут себя на кусочки. Они совершают оверт, понимаете, и потом стараются висхолдировать, и обрывают линию общения из опасения, что совершат другой оверт. Это, по сути, основа человеческого мышления.

But man is basically good despite his reactive bank. The reactive bank is only composed to make a man commit overts, which is against his better nature. If he commits these overts, therefore, hell trap himself because he won’t go on communicating, having committed them. So it’s the perfect trap. You do not want to talk to people you have wronged. I very – I’m very shy of letting anybody wrong me, not because they will do me any damage, because they can sure cut themselves up. They commit an overt act, don’t you see, and then they will try to withhold and sever the communication line for fear that they will commit another overt act. That actually is the fundamental think of man.

Через некоторое время он выходит из-под управления и просто начинает драматизировать. И тогда вы получаете убийц, воров и другую братию, которая просто не ощущает ответственности за что-либо. На самом деле в этот момент он уже покидает ряды людей — это уже не человек. Однако в каком-то направлении этот парень все еще будет обладать некоторой чувствительностью к ответственности — в какой-то части или области. При работе с таким человеком одитор должен быть безупречен в своем мастерстве. Он должен отыскать какую-то область в существовании этого человека, в отношении которой он все еще может совершить оверт.

After awhile he goes out of control and he just starts dramatizing. And then you have the murderer and the thief and the rest of the fellow who has no responsibility or anything. He’s actually left the human race at this – by this time. But along some line, that individual will still have a sensibility: He will still be sensible in his responsibility in some zone or quarter. And, in handling such a person, an auditor has to be terrifically good. He has to find some zone in that person’s existence that that person could commit an overt on.

О, этот парень вырезал целые города, понимаете, и он сделал то и сделал это. Возьмите любое описанное преступление — и этот человек совершит его без малейших волнений по поводу чего бы то ни было. О, ну, цель одитора здесь — обнаружить что! Понимаете, этот парень просто находится в тотальном отрыве от общения с чем-либо, вот почему он может совершать оверты. Он — конченый. Он просто драматизирует. Его там даже просто нет, он вууф! Отлично. Вы, как одитор, должны отыскать некоторую область, в отношении которой он все еще может совершить оверт. Какой оверт был бы для этого человека реален? И вы обнаружите какой-то небольшой уголок его существования, в котором все еще возможен оверт.

Oh, the person has slain cities full of people, don’t you see, and he’s done this and he’s done that. Put any – put any crime on the book; this person has done this crime without the least qualms. Ah, well, the auditor contest there is to find what! You see, he’s totally out of communication with everything, that’s why he can commit the crimes. He’s gone. He’s just dramatizing. He’s not even there, he’s wooof! All right. You’ve got to find, as an auditor, some zone he can still commit an overt against. What overt would be real to this individual? And you’ll find some little corner of his existence is still an overt.

Есть другие способы выстроить оверты в индивидууме. Вы говорите: “Что ты сделал? Что ты сделал? Что ты сделал? ”. и индивидуум, возможно, выдаст вам какое-то банальное утверждение. Вы можете задать ему вопрос: “Ну, а почему было нормально это сделать?”. И он выдаст вам море оправданий и так далее. Вот этот прием.

Now, there’s other ways to build up overts in an individual. You say, „All right. What have you done? What have you done?“ And the individual will give you perhaps something which is a rather banal statement. You can ask him, „Well, why was it all right to do that?“ And he will give you a lot of justifications and so forth. There’s that approach.

Но что за ужасная, злобная, мерзкая вещь — . Это нечто другое, понимаете? Просто “сделано” — это просто “сделано”. Понимаете, “Что ты сделал?”.

Now what terrible, vicious, mean thing… This is another thing, you see? Just „done“ is just „done.“ You know, „What have you done?“

“А, я съел завтрак”. Совершенно адекватный ответ на вопрос, видите?

„Well, I’ve eaten breakfast.“ That’s a perfectly adequate answer to the question, see?

Но “Какой мерзкий злобный поступок ты совершил?”. Это уже другая разновидность, которую мы именуем овертами. Видите, просто “Что ты сделал?”, который можно использовать — который можно использовать сам по себе как вопрос одитинга. “Что ты сделал?”. Однако вы не будете, на самом деле, кроме тех случаев, когда вы прояснили для своего преклира, что этот вопрос задается с определенным подсмыслом — вы не будете, на самом деле, получать одни только оверты. Однако можно совершенно обоснованно проделать это — получить все такие ответы и так далее. Единственная модификация, которую вы можете потребовать — это “В чем ты абсолютно уверен, что ты это сделал?”.

But „What mean vicious thing have you done?“ Now, this would be another branch that we call overts. See, just „What have you done?“ that can be used – that can be used all by itself as an auditing question. „What have you done?“ But you wouldn’t, really, except if you were – educated your pc into answering the question under some special connotation, you really wouldn’t get nothing but overts, you see? But it’s perfectly valid to do that – to get such answers and so forth. The only modification which you require are „What are you absolutely sure you have done?“

Разрешите мне объяснить вам, почему так жизненно важно, чтобы вы понимали эти две разновидности “делания”. Первая — это “Что ты сделал такого, что порицается в обществе и мешает тебе общаться и делать что-то еще?”. Это то, что мы называем овертом. А другая — это просто выполнение определенного действия. Это просто “делание”, понимаете? Означает просто именно это. Означает просто выполнение определенного действия, безо всякой дополнительной значимости в связи с этим.

Now, let me tell you why that is vitally necessary that you understand these two branches of „done.“ One of – „What have you done that is socially reprehensible that will prevent you from communicating and doing something else?“ That’s what we call an overt. And the other one is just having taken an action in the direction of. That’s just „done“ see? It means just that. It means having taken an action in the direction of, see, nothing, no significance with regard to it at all.

Так вот, если мы будем проходить с индивидуумом просто “делание”, то одитор может просто чокнуться, и не провести этого индивидуума никуда, потому что тот немедленно начнет делать что-то другое. А что он начнет делать? Он начнет искать объяснения. Он проходит процесс — вы проводите с ним процесс — вы говорите: “Что ты сделал? Что ты сделал? Что ты сделал?”. А преклир больше не проходит этот процесс. А теперь послушайте. Это большая опасность в этом “делании”. Преклир начнет искать объяснение того, что с ним произошло. И он теперь начнет проходить процесс “Объяснить что случилось — может быть, это объяснит, что со мной случилось”.

Now if we run just plain „done“ on the individual, we could be totally knuckleheaded as an auditor and not guide the individual in any way, and he would immediately start doing something else. Now, what would he start doing? He would start looking for the explanation. He’s running a process – you’re running – you’re saying, „What have you done? What have you done? What have you done?“ And the pc is no longer running that process. Now, hear me now. This is the big liability of this „done.“ The pc now starts looking for an explanation for what has happened to him. And he’s now running the process „Explain what has happened – maybe this will explain what has happened to me.“

С таким же успехом можно задать вопрос: “Объясни, что с тобой случилось. Объясни, что с тобой случилось. Объясни, что с тобой случилось”. Вот какой процесс он проходит. Он проходит “Объясни, что с тобой случилось”, а вы проводите “Что ты сделал?”. Так вот, если вы не знаете о том, что практически любой преклир в этой вселенной превратит процесс “сделал” в процесс “Объясни, что с тобой случилось”, то вы никогда не сможете проходить чистое “сделал” с преклиром. Если вы не знаете этого, то вы никогда не сможете проходить “сделал”. Он его исказит. Он начнет искать объяснения, и начнет изобретать разные поступки, для того чтобы избавиться от последствий того, что он испытывает. Он постарается найти достаточно хороший оверт, который объяснил бы все, что происходит в этой его жизни.

You might as well be asking, „Explain what has happened to you. Explain what has happened to you. Explain what has happened to you.“ That’s the process he’s running. He’s running „Explain what has happened to you,“ but you’re running „What have you done?“ Now, unless you’re aware of the fact that almost any pc under the sun will convert the process „done“ to „Explain what has happened to you,“ you will never be able to run a pure „done“ on a pc. If you don’t know this, then you can’t run „done“ on a pc. He’ll convert it. He starts looking for the explanation, and he will start inventing things he has not done in order to get rid of the consequences which he is experiencing. He’s trying to find a good enough overt to explain what is occurring in his life.

Итак, именно в этом скрывается значительное различие в этих процессах. Одитор попадает в неприятности в связи с тем — я сейчас просто кратко повторю суть — одитор попадает в неприятности в связи с тем, что не может отличить вступление в общение с преклиром и делание чего-то для преклира. И тогда, когда он начинает прохождение “сделал”, он начинает опасаться за свою линию общения и не настаивает на получении каких-либо мерзких личных фактиков, понимаете? То есть он, по сути, никогда не добивается выполнения своего вопроса. А дальше он просто налетает лбом на кирпичную стенку — на тот факт, что преклир просто не проходит этот процесс. Этот преклир проходит “Объясни, что с тобой случилось”.

Now there, there is your considerable difference in these processes. And what an auditor has trouble with there, then – we’ll recapitulate very rapidly – an auditor then has trouble differentiating between communicating with the pc and doing something for a pc. And then when he gets into running „done,“ he doesn’t want to sacrifice his communication line in order to press home any nasty personal little facts, you see? So he never really presses home his question. And the next action is he runs into the square brick wall of the pc doesn’t run the process. The pc runs „Explain what has happened.“

Вот, например, человек, страдающий от постоянных головных болей. И тогда он, находясь в отчаянном положении, начинает выдавать вам фиктивные поступки — фиктивные поступки. Очень часто при этом он будет отправляться на дальний конец трака. Вам всегда стоит опасаться этого, потому что вы немедленно можете распознать, что при этом происходит, что этот индивидуум с вами сделал. “Я застрелил пятнадцать телохранителей императора”. О — уф — хоо — ох, нет, нет, нет, нет, это не ответ на этот вопрос одитинга, потому что вопрос одитинга состоит, как вы понимаете, в следующем: “В чем ты абсолютно, чертовски уверен, что ты это реально делал?”. Но какой же одитор станет приносить в жертву свою линию общения, нанося такой удар преклиру — просто обрушивая его в дыму и пламени? Конечно, вы можете выслушать парочку таких сентенций, но потом, да, направьте ваши стопы туда, куда им следовало идти, потому что сейчас он уже ищет объяснение.

Well, a fellow is subject to continuous headaches. So he will actually, in a desperate condition, start giving you fictitious deeds – fictitious deeds. He’ll very often go on to the far backtrack to give you a fictitious deed. You always want to beware of that because you know at once that this happens, that the individual has done this to you. „I shot fifteen Praetorian guards in Rome.“ Ah-ugh-hoo-oh, no, no, no, no, that is not an answer to the auditing question because the auditing question is, understand, „What do you jolly – well, damn – well know you’ve done?“ But what auditor is going to sacrifice his communication line by cutting up a pc down in – shooting him down in flames to that degree? No, you’ll listen to a couple of these, but all right, steer it back to where it belongs because he’s looking for an explanation.

Он не старается выяснить, что он сделал. Все, что вы хотите — это “В совершении какого поступка ты уверен, приятель?”. Это единственный ответ, который вам нужен. “В чем ты — в чем ты действительно уверен, что ты точно знаешь такого, что ты сделал?”.

He isn’t trying to find what he’d done. All you want is „What are you certain you’ve done, bud?“ That’s all the answer you want. „What are you – what are you real certain – what do you know, absolutely, that you have done?“

Вы можете работать по шкале постепенности от “Я знаю, что я завтракал. Фактически, я уверен, что в течение прошедшего года я ел, несколько раз. Да, что я сделал? В каком своем действии я абсолютно уверен? Я знаю, что я потратил некоторое количество денег. Я знаю, что за последние несколько дней я потратил некоторое количество денег. Я на самом деле не могу точно вспомнить, сколько и где, но у меня сейчас меньше денег, чем было тогда, стало быть, за эти дни я их где-то потратил”.

You could work a gradient scale up from „I know I’ve eaten breakfast. In fact, I know that sometime during the last year I’ve eaten. Yes, what have I done? What am I absolutely certain I know? I know I’ve spent some money. I know I must have spent some money in the last few days. I don’t really have any exact recollection of any money, but I have less money now than then, so therefore I must have spent some money in the last few days.“

“Отлично. Ты знаешь о том, что ты потратил некоторое количество денег за последние несколько дней?”.

„All right. Well, do you know you’ve spent some money in the last few days?“

“Ну, это....”. Это подлинный диалог из сессии, понимаете? “Ты знаешь о том, что ты потратил некоторое количество денег за последние...?”

„Well that – .“ This is an actual auditing sequence, you see? „Do you know you’ve spent some money in the last few?“

“Ну, видимо, да, потому что теперь у меня их поубавилось”.

„Well, I must have because I have less money now.“

“Так, но это ты просто вычисляешь, что потратил некоторое количество денег за последние несколько дней. Ты знаешь о том, что ты потратил некоторое количество денег за последние несколько дней? Давай. Что — где ты тратил деньги последние несколько дней?”.

„Well, that is, you’re just computing that you spent some money in the last few days. Do you know that you spent any money in the last few days? Come on. What – where did you spend some money in the last few days?“

“О господи, ну и вопрос ты мне задаешь, я прямо о-о-о-о-ох-ооо. Хум-м-мм-м-м-м. Хммммм. Сделал. Хум-м-мм. Ха-ха-ха. Шесть пенсов. Я потратил шесть пенсов на леденец”.

„Oh, my God, you ask me a question like that, I o-o-o-oh-ooo. Hum-m-mm-m-m. Hmmmm. Done. Hum-m-m. Ha-ha-ha. Sixpence. I spent a sixpence for a lolly.“

“Отлично. Вот следующий вопрос. Что ты сделал?”.

„All right. Good enough. Here’s the next question. What have you done?“

“Ну, ну, ну, давай посмотрим. Что я сделал? Что я сделал? Давай посмотрим. Посмотрим”. Начинает немного сжимать голову. “Что я сделал — ага. Ну, я однажды был палачом, работал в Тауэре *Тауэр: лондонский Тауэр, крепость на реке Темзе в Лондоне, Англия, состоящая из нескольких зданий, служившая в свое время дворцом, тюрьмой, местом казней и т.д., и вот я промахнулся мимо головы Энн Болейн *Болейн, Энн: (1505-1536) вторая жена короля Англии Генриха VIII. В 1536 Энн была обезглавлена в лондонском Тауэре по обвинению в супружеской измене и кровосмешении. , и попал ей топором по шее плашмя”. Понимаете, что он только что сообразил? Он попытался ответить на вопрос, у него головная боль, и он попытался объяснить, почему у него есть эта головная боль, и поэтому он поскакал в далекое прошлое и попал в какое-то сомнительное местечко с малореальной информацией. Так, он старается выдать вам что-то в достаточной степени овертное, для того чтобы обосновать наличие головной боли. Вот почему это так трудно.

„Well, well, well, let’s see. What have I done? What have I done? Let’s see. Let’s see.“ Starts squeezing his head a little bit. „What have I done – so on. Well, I was a headsman once that worked up in the Tower and I missed Ann Boleyn’s head and hit her with the flat of the head with an axe.“ You know what he’s – what he’s figured out? He tried to answer the question, he got a headache, so he tried to explain why he had the headache, so he reaches back into the fast [past] and he gets some uncertain piece of something. So he tries to offer you something that is enough overt to give him that much headache. And that’s why it’s very difficult.

Кстати, вам будут встречаться те, кто дает ответ на вопрос подобным образом — тест состоит в том, становится ли им при этом лучше? Нет, у них все ужасно. Им очень плохо.

Now, you’ll find that people who answer the question that way – the test is do they ever get well? No, they have an awful time. They have a pretty bad time.

На самом деле суть не в том, делал он это или не делал. Суть в степени уверенности относительно того, что это было сделано. Понимаете? Я могу очень легко отправиться на 500 лет назад во Францию и легко выдать вам имя, ранг и серийный номер множества вещей, понимаете? Я могу выдать вам все это, но после того, как я пройду несколько таких вещей, я начну натыкаться на “Так, как же ее звали — Мэри? Или Мари? Или...? случилось ли это в Азинкуре *Азинкур (Agincourt): деревня в северной Франции; место битвы (1415), в которой Англия одержала победу над Францией в Столетней Войне, которая продолжалась с середины четырнадцатого века до середины пятнадцатого.? Или в Пуатье *Пуатье (Poitiers): город в западной Франции, место множества битв.?”. И потом я очутился бы в тумане. И если бы я продолжил двигаться в этом направлении, то очень скоро меня бы начали мучить сомнения по поводу того, жил ли я вчера, поскольку я попадаю туда из области неуверенности. Понимаете? Я вошел туда из области смутного воспоминания или чего-то вроде того, понимаете?

Now, it isn’t, actually, whether they did do it or didn’t do it. It’s their degree of certainty on having done it. See? And I can very easily go 500 years ago back into France and give you the name, rank and serial number of a lot of things, see? And I can give these things to you, but after I’ve run a few of them, I start running into „Let’s see, was her name Mary? or was it Marie? or was it…? And did that happen at Agincourt? or was that at Poitiers?“ And next thing you know I’m in a fog. And if I go on this way very long, I’ll start wondering whether I even was alive yesterday because I haven’t entered it from a zone of certainty. See? I’ve entered it from a zone of dim recollection or something like this, you know?

Так что “сделал” строиться по постепенности уверенности, а не по постепенности объяснений того, то происходит или происходило с преклиром. Вы даже можете изменить вопрос так, чтобы он звучал как “В чем ты абсолютно точно уверен, что ты это делал?”. Нужно осторожно употреблять слова “абсолютно точно уверен”.

So „done“ is built up on a gradient of certainty, not built up on a gradient of explanations of what is happening to the pc or has happened to the pc. You might even convert the question so that it’s „What are you quite positive that you have done?“ You want to be careful about saying „absolutely certain.“

Понимаете, это вовсе не критика преклира или его памяти, а просто попытка справиться с тем, что преклир начинает вдаваться в объяснения — а иначе он бы не отлетал так далеко по траку, пытаясь отыскать для вас объяснение. За этим вы должны чутко следить. По этому поводу стоит проявлять крайнюю осторожность, потому что преклиры имеют склонность вляпываться в это с удивительной быстротой.

See, it’s no criticism of the pc or even the pc’s memory, but that pc is actually trying to explain something or they wouldn’t be shooting back on the backtrack trying to give you an explanation. See, that’s the thing you’ve got to watch. That’s the thing you’ve got to be awful careful of because they’re going to dig themselves in in an awful hurry.

И тогда вы опять не будете ничего делать для преклира, проходя “сделал”. Так что все опять сводится к тому, что надо что-то сделать для преклира. Есть множество занятий, которые вы можете осуществить с преклиром, и при этом ничего для него не сделать. Есть множество феноменов, которые можно продемонстрировать, ничего не сделав для преклира. Можно, например, включить у него какие-нибудь очень, очень приятные соматики, а потом забыть их выключить.

So, again, you wouldn’t be doing anything for the pc by running „done.“ So, again, it comes under the heading of doing something for the pc. Well, there’s a lot of things you could do with a pc without doing anything for the pc. There’s a lot of phenomena that you can achieve without achieving anything for the pc. You can turn on some very, very handsome somatics at one time or another on a pc without turning them off, too.

То есть, перед вами стоит проблема того, как сделать что-то для преклира, потому что есть вероятность того, что вы будете делать А, а преклир будет делать Б. И потом вы продолжите делать А, в то время как преклир будет делать Б, и где-то там далее по ходу дела вы влетите в чертовски неприятную заваруху. Вы скажете: “Что случилось?”. Просто преклир не делал того, что вы говорили, и вы, соответственно, ничего не сделали для него. Действительный факт состоял в том, что не было никакого препятствия на пути вашего стремления что-то сделать для преклира, но, должно быть, существовал гигантский барьер на пути вашего понимания того, что происходит. То, что вы спросили А, а преклир ответил Б, само по себе свидетельствует о плохой наблюдательности преклира. То есть одитор был вне общения с преклиром, и фактор общения оказался выведен из строя, и поэтому, опять же, вы ничего не смогли сделать для преклира.

So, anyway, you’ve got a problem here in doing something for the pc because you’re liable to be doing A and the pc is doing B. And then you go on doing A while the pc is doing B, and then somewhere down the line you wind up in a hell of a mess. And you say, „Well, what happened?“ Well, the pc never did what you said, so you didn’t do anything for the pc. There was in actual fact no barrier to your willingness to do something for the pc but there must have been a tremendous barrier to your understanding of what was going on. That you could ask A and the pc answered B, in itself showed the auditor observation was very poor. So, therefore, the auditor wasn’t in communication with the pc so again the communication factor was out so once more we weren’t doing anything for the pc.

Вот в чем суть всего явления. Итак, если вы собираетесь общаться с преклиром — если вы собираетесь общаться с преклиром — то это предназначено для того, чтобы что-то сделать для преклира. Если ваша линия общения с преклиром хороша, то вы окажетесь в удобном положении для того, чтобы что-то сделать для этого преклира. Но попав в это положение, ради бога, теперь сделайте что-то. Понимаете? Не просто полдела или часть дела. Это нетрудно — то, о чем я вам говорю. Это просто сортировка предметов по правильным коробкам.

Now this is where the thing adds up. Now, if you’re going to communicate with the pc – if you’re going to communicate with the pc – it’s to the end of doing something for the pc. Now, if your communication with the pc is good, you’ll wind up then in a position to do something. But having gotten in a position to do something, for heaven sakes, now do something. See? Don’t halfway do something or partially do something. This isn’t difficult, what I’m talking to you about. It’s just putting things in their right boxes in their right compartments.

Никогда не впадайте в иллюзию того, что раз преклир вас любит и все проходит просто отлично, и вы с ним ладите, что вы что-то делаете для этого преклира. Нет, вы просто хорошо с ним общаетесь. И построив это хорошее общение с преклиром, вы создаете себе возможность что-то для него сделать. Но потом ваш собственный канал связи с преклиром может обрушиться, вы будете спрашивать его А, и получать ответы на Б. И тогда, опять же, вы не сможете ничего для него сделать, потому что это второе место, которое все испортит.

Don’t ever think, because the pc likes you and everything is going along fine and you get along together so well, that you’re doing something for the pc. No, you’re communicating well to the pc. So, in communicating very well to the pc, you now have an opportunity to do something for the pc. But then your own communication channel to the pc could go out, and you could be asking the pc A and be getting answers for B. And then, again, you wouldn’t do anything for the pc if there was a second place where it can break down.

Главное во всем сказанном состоит в том, что О/В могут стать наиболее продуктивным источником большого исправления для преклира, при условии что одитор знает, как этим управлять, управляет этим и не проявляет излишней мягкости в этом отношении. Есть десятки способов работы с подобными вещами. Вы можете добраться туда и сказать: “Отлично. Какой большой оверт ты совершил в этой жизни?”. Это для отделения О/В от разновидностей оверта, понимаете?

Now, you’re just – the gist of the situation then is that O/W is liable to be the most productive zone or area for big recovery on the part of the pc, providing the auditor knows how to steer it, and will steer it, and isn’t being too tender about it. There’s dozens of ways to run this sort of thing. You can get in there and you can say, „All right. What big overt have you committed in this lifetime?“ That was to take O/W from the version of overt, you know, so on.

Отлично. “Какой оверт ты совершил? Какой большой оверт ты совершил в этой жизни?”. Думай, думай, думай, думай, думай, думай, думай, думай, думай. “Ну, я расстроил Джо. Да, да, это был самый большой оверт в моей жизни. Я на самом деле расстроил Джо”.

All right. „What overt have you committed? What big overt have you committed in this lifetime?“ Think, think, think, think, think, think, think, think, think. „Well, I upset Joe. Yes, yes, that was about the biggest overt in this lifetime. I really upset Joe.“

“Отлично. Здорово”. Вы полагаете, что вы чего-то сейчас добились. Конечно, вы ничего не добились: ваша ручка тона не дрогнула; не было никакого озарения; ничего такого. Однако с этим можно работать десятком различных способов. Вы еще никуда не попали, но уже получили большой оверт.

„All right. Fine.“ You think you’ve gotten someplace now. Of course, you haven’t gotten anyplace: Your tone arm hasn’t moved; there’s been no cognition; there’s been nothing like this. This thing is in a situation where there can be set up in a dozen different ways. You haven’t gotten anyplace yet but you’ve gotten a big overt.

Наверное, вы также полагаете, что как только он вам об этом сказал, оно тут же волшебным образом разрядится. Однако отчего бы ему оно тут же волшебным образом разряжаться? Во первых, он не ответил на ваш вопрос одитинга. Он не думает, что это был оверт. “Какой большой оверт ты совершил в этой жизни?”.

Now, you think perhaps that his having told you, now, should somehow or another magically discharge this thing. No, why should it magically discharge it? He hasn’t answered the auditing question for one thing. He doesn’t think it was an overt. „What big overt have you committed in this lifetime?“

“Ну, вот этот ужасный поступок в отношении Джо”. И он рассказывает вам, что это было, причем с какой-то даже гордостью. И вы говорите: “Так, О/В не работают, потому что ничего не произошло”. Дорогие мои, вы еще даже пальцев не намочили в Тихом Океане. Вот теперь вопрос на 64 доллара *Вопрос на 64 доллара: критический или основной. От того факта, что 64 доллара представляли собой наибольшую премию за правильно данный ответ (на “Вопрос на 64 доллара”) в одном из популярных радиошоу в 40-х годах.: “Итак, почему это был не оверт?”.

„Well, this horrible thing I did to Joe.“ And he tells you what it is, rather proudly. And you say, „Well, O/W doesn’t work because nothing happened.“ Man, you didn’t even get your big toenail wet on the side of the Pacific. The sixty-four dollar question now is, „Well, why wasn’t it an overt?“

“О, это был не оверт, потому что Джо такой гордый, потому что то и потому что это, и так далее. Он это заслужил, так ему и надо; все ждали, что я так и поступлю. Конечно, это просто естественно, потому что у меня есть реактивный банк, и он заставил меня так поступить”. И этот парень может некоторое время продолжать оправдывать этот оверт. И вы начинаете получать действие ручки тона, действие ручки тона, действие ручки тона. Вы наблюдаете повышение ответственности в определенных областях. И этот человек не сгладил данный процесс, потому что пока еще не было никакого озарения, осознания и т.п., но он точно над этим работает. И эта ручка тона движется, движется, движется, движется, и мы тоже продвигаемся. “В конце концов, Джо на самом деле был гордецом. Он однажды написал мне мерзкое письмо, в котором было грр-брр-хррр, и было просто абсолютно неизбежно и понятно, что мне придется это сделать, потому что все только этого от меня и ожидали, понимаешь? И если бы я этого не сделал, то это было бы овертом в отношении множества других людей. Так что этот оверт против Джо, был ли он вообще овертом?”, — и так далее.

„Oh, well, it wasn’t an overt, because Joe is a heel and because of this and because of that, and so forth. And he deserved it, and it’s the common thing to do in those circumstances; everybody expected me to do it. And, of course, it was natural that I would because I have a reactive bank and it forced me to do it.“ And that guy can go on for some time on the justification of this overt. And you’ll start to get tone arm action, tone arm action, tone arm action. Now, you’re watching the increase of responsibility along certain zones or lines. And this person has not flattened the process because he has not come up to a cognition or a recognition of anything yet, but he’s sure working on it. And that tone arm is a – moving and it’s a – moving and it’s a – moving and so forth, and we’re going along on this. „And after all, Joe really was a heel. And he wrote me a nasty letter once which was a greh-tajub-a rub and it was absolutely inevitable and impossible that I would have done anything else but this because everybody expected me to do this, don’t you see? And if I hadn’t done this, it would have committed an overt against a great many other people.” “Now, on this overt against Joe, is it really an overt after all?“ and so on.

Внезапно — внезапно у парня появляется это слабое ощущение безумной радостности, или чего-то вроде этого, по мере того, как это происходит. Я не шучу. На поверхность на самом деле начинает выходить безумная радостность, и все такое. И какая-то небольшая его часть смотрит на это и говорит: “Послушай,” — говорит она, — “На самом деле тут кое-что было овертом, в основном причем против себя самого, конечно, потому что...”.

All of a sudden a – the guy is liable to get this little sensation of the glee of insanity, or something like that, as far as it goes. I’m not kidding you. It’s a sort of glee of insanity that starts coming off the surface, and so forth. And some little corner of him is taking a look at this thing, „You know,“ he says, „that there was some part of that that was an overt, mostly against myself, of course, because…“

И парень начинает волноваться, волноваться, волноваться, волноваться. Я не могу вам заранее предсказать, сколько часов он может пребывать в таком состоянии, постоянно давая ручку тона. Я не знаю. На один оверт может уйти 25-часовой интенсив. До тех пор, пока вы окончательно не истерзаете это и он вдруг не скажет: “Ну, хотя это и можно отлично оправдать и объяснить, так поступить с Джо было просто чертовски несправедливо. Мне не стоило так с ним поступать. Я совершенно забыл. Я совершенно забыл. Я совершенно забыл, что выбор был полностью в моих руках — делать это или нет. И я это сделал. Ууу! Да. Да, я совершил оверт против Джо. Да”. Буум! Пшшшшш. Вы видите, как оно пропадает. И больше вы ни кусочка РТ на этом не получите.

And a guy will actually worry that and worry that and worry that. Now I’m not – I’m not prepared to tell you how many hours he could go on worrying this, producing tone arm action all the way. I don’t know. It might be a twenty-five hour intensive on one overt, don’t you see? Until you get the thing worn down and eventually, all of a sudden, he says, „Well, even though it could have been explained, you know, that was a hell of a thing to do to Joe. I shouldn’t have done that to Joe. I’d completely forgotten. I’d completely forgotten. I had it completely in my choice whether I did it or didn’t do it. And I did it. Whoo! Yes. Yeah, I committed an overt against Joe. Yeah.“ Boom! Pswwwww. You see it blow. And you won’t get another scrap of TA out of that whole thing.

Вы получили “сделал”, понимаете, одно “сделал”, сняли его с преклира. Есть множество способов это сделать. Все время, пока вы направляли и поддерживали его движение в этом направлении, особенно если он саентолог, который знает все приемы, продолжали вести его по этому каналу и держали линию связи с этим преклиром открытой. В этом весь фокус; все это требует некоторой работы. Но в конечном счете вы что-то сделаете для преклира, для преклира, не преклиру.

You got one „done,“ see, one „done“ off the pc. See, there are numerous ways to handle these things. Now, while you have him going through all of this, and so forth particularly as his being a Scientologist, he may know all the ropes, keep him guided into this channel and keep him going right on down the line and keep your communication channel, and so forth, open to the pc during this period of time. That’s all a trick; that’s all takes some doing. But in the final analysis you will have done something for the pc, for the pc, not to him.

Итак, есть одитинг О/В. Но большую часть этой лекции, очевидно, я не рассказывал вам о процесса О/В, я рассказывал вам о разновидностях и приемах одитинга. Но если все это не будет понято, вместе с соотношением между этими факторами, то вы никогда не сможете провести никаких О/В и никогда ни с кого не снимете ни одного оверта или висхолда. Понятно? Вы должны знать технологию, вы должны знать, как одитировать и вы сами должны быть в общении с преклиром для того, чтобы знать, как справиться с данной ситуацией.

Now, there is – there is the auditing of O/W. Now, a lot of this lecture, I apparently have not been talking to you much about the process of O/W, I’ve been talking to you about the version and guises of auditing. But unless these things are understood in their proper relationship, one to another, you will never run any O/W and never get any overts off anybody and really never get any withholds off anybody. You know? You have to know the technology, you have to know how to audit and you have to, yourself, be in communication with the pc to know how to handle this situation.

Все это время я говорил о том, что вы поднимаете уровень причинности преклира. Все время, вы занимаетесь повышением уровня причинности преклира. Вы делаете это почти неуловимо, незаметно — мастерски; вы занимаетесь повышением уровня причинности преклира. И он движется прямо вверх и он будет способен воспринимать как есть все больше и больше и больше и больше и больше и больше и больше и больше. Ваш преклир будет меняться у вас на глазах; он не будет приносить в сессию такого количества ПНВ; он будет обретать все большую способность справляться со своими задачами. Преклир то, преклир это. И вы наблюдаете все это — в прогрессе, понимаете? И вы можете перейти к “сделал” во многих других категориях. Черт побери, я не знаю, если вы сложите стопкой все бюллетени на тему О/В, прохождения висхолдов, цепей и так далее, то она будет высотой с хороший стол. Это просто куча технологии. Возможно, она не понадобится вам вся, но обладать ей весьма приятно. Если вы собираетесь стать экспертом в данном области — добро пожаловать. Потому что ум в некоторых случаях устроен весьма любопытно.

Now, all the way along the line of what I’ve been talking to you about, you are raising the cause level of the pc. All the way along the line you are raising the cause level of the pc. You do these things, fairly slippily, fairly-expertly; you’re raising the cause level of the pc. And he’s walking right up and he’ll be able to as-is more and more and more and more and more and more and more and more. Your pc will be changing under your eyes; your pc doesn’t come into session with so many PTPs; your pc is much more able to get the show on the road. The pc is this and the pc is that. And you’re seeing this – this thing progress, don’t you see? Now, you could go into „done“ in numerous other categories. I’d swear, I don’t know, if you piled up all the bulletins on the subject of O/W and running withholds and chains and all of this kind of thing. Man, if you stacked those all up together, you wouldn’t be able to hardly look over the desk. There’s lots of technology. You don’t need all that technology perhaps, but it’s very nice to have it. If you’re going to be very expert along these lines, why, there it is. Because the mind is quite funny in the various ways that it works.

Иногда в этой конкретной области иногда вы можете потерпеть крупное поражение, при попытке направить кого-то туда. Потому что он не понимаете некоторых подробностей, на которые я вам указал. Я спрашивал кого-то — девушка лежала в больнице и умирала безо всякой видимой причины. И кто-то в отчаянии, в отчаянии прибежал ко мне с вопросами! Раздался междугородний звонок, понимаете: “Что мы можем предпринять, чтобы спасти ей жизнь?”. Честно говоря, я безо всякой надежды я сказал им, что они могут сделать, без надежды потому, что это не было достаточно отчаянным. Я дал им точную информацию, что надо делать. В подобном легком случае надо просто было выяснить, о чем не знает ее семья. Этого в действительности было достаточно — в данном конкретном случае они были в достаточно хорошем общении с этой девушкой — этого оказалось достаточно для того, чтобы вытащить ее из постели и снова поставить на ноги.

Very often you get a tremendous failure in this particular field in trying to direct somebody to do something in this field. They don’t understand some of these ramifications I’ve been pointing out to you. I’ve asked somebody – a girl is lying dying in a hospital for no apparent reason or something of this sort. And somebody asks me frantically, frantically! They’ll say, you know, over a long distance line or something of this sort, „What can we do to bring this girl back to life?“ and so forth. And frankly, it’s not with any hope at all that I tell them what they can do, because I know that ordinarily they won’t consider it heroic enough. I’d tell them the exact fact of what to do. In such a case as that, the exact thing to do was find out what her family doesn’t know about. That actually was enough – they were in sufficient communication with the girl in this particular case – that was enough to have gotten her out of that bed and back on her feet again.

Дело было не в том, что я знал о каком-то ее проступке, но я просто знал из мимолетного обсуждения, что она ушла из дома, потом попала в это положение и внезапно оказалась в больнице с шумом, тревогой и грохотом, и теперь лежит там и умирает безо всяких видимых причин или объяснения- — этого вполне достаточно для вывода о наличии какого-то висхолда. Снять его было бы достаточно, понимаете? Потому что я знаю, что подобное состояние, каким бы критическим оно не представлялось, ужасно трудно поддерживать. Потому что подобная ситуация совершенно неестественна, понимаете? Просто посмотрите, сколько усилий надо приложить для ее создания. И как и в любой другой сложной конструкции, стоит вам тронуть один уголок карточного домика, как он обрушивается. А это был удачно выбранный уголок.

It wasn’t that I knew anything she had done, but I just knew from the sudden discussion of it that having retreated from home to this and then gone to that point and then suddenly gone to a hospital with a exclamation point and fireworks and lying there dying from no apparent reasons or causes and so forth, that obviously there was a withhold there. And that would have taken enough off the edge of it, don’t you see? Because I knew that any situation like that, no matter how heroic it appears, must have been terribly hard to maintain. That – situation like that is so unnatural, you see? Well, look at how hard somebody’d have to work at it to put it all together this way. And it’s just like any other complex situation, you touch one corner of the house of cards and down it’ll come. Well, that’s the good point to touch.

Какой-то незнакомец подходит к человеку и говорит, понимаете: “О чем не знает твоя семья?”.

Some stranger saying to the person, you know, „What doesn’t your family know about?“

Эта девушка может открыться: “О, они не знают об этом романе с Биллом”, и так далее, — “и что я от него забеременела”. И вдруг она начинает чувствовать себя гораздо лучше, понимаете? И говорит: “Чего ради я тут лежу и помираю?”, — и встает с постели.

The girl might have opened up, „Well, they don’t know I had this affair with Bill,“ and so forth, „and that I’m enceinte.“ And then all of a sudden it felt much better, don’t you see? And says, „What am I lying here dying for?“ you know, and got out of bed.

Но люди смотрят на отчаянность этого положения и немедленно приходят к выводу, что для его исправления необходимы отчаянные меры, — а это совсем не так. Это может быть что-то страшно сложное, и причин может быть много, но как раз сама эта сложность и обуславливает хрупкость сооружения. Нет! Несчастный идиот в психушке — ему трудно живется! Ему день и ночь приходится работать над тем, чтобы оставаться в таком состоянии. Без выходных и перерывов! Посмотрите, вот он думает: “Так, а сейчас я взбешусь!”. Это входной момент. На самом деле этот как раз те моменты, о которых я вам говорил. Вы входите с ним в общение и задаете вопрос о том, что разумно, понимаете, или спрашиваете его, что он сделал, или что он висхолдирует. И вы просто увидите, как это треснет на ваших глазах.

Because people – people look at the heroicness of the condition, they always add it up that it must be an heroic comparable action, and it’s not. It might be very complex, the reasons they’re there, but the very complexity makes it untenably hard to hold on to. No! It – a madman down here in an asylum, he has a hell of a time. Poor fellow must work day and night, staying in there. He just must work overtime! You can see him, „Now I will be ferocious,“ you know? The point of entrance on the thing. It’s just, actually, the same points I’ve been talking to you about. You get into communication with him and you ask him what’s sensible, see, or you ask him what he’s done or ask him what he’s withholding. And you’ll just see it crack up in front of your eyes.

Это просто чудо в мире одитинга. Это волшебство, которого можно добиться с помощью одитинга. И вам предстоит большая нудная работа. То есть это вам она представляется долгой и нудной, потому что вы говорите: “Что ты сделал?”.

And that’s actually the magic of the world of auditing. That’s the magic that can be done with auditing. And you get the long grind situation. It looks like a long grind to you, because you say, „What have you done?“

“Я убил местного викария”.

„I’ve murdered the local vicar.“

И вы останавливаетесь прямо там; куда вы оттуда пойдете? Вы не получили ни ответственности, ничего. И так, недавно мы развили способы этих “безответственных”. Это на самом деле новая разработка, в которой это делится таким образом, чтобы с ними было гораздо проще работать.

And you’re stopped right there; where do you go from there? You have no responsibility, you have no nothing, and so forth. So, recently, we have developed ways of handling „these no-responsibility.“ It’s actually a new development, and compartmented them out so they’re much more easily handled.

Ну, я желаю вам большой удачи в работе с этим, но теперь, когда я попрошу вас снять у кого-то висхолды, оверты или поднять чей-то уровень причинности, то вы будете знать, о чем речь.

Well, I wish you lots of luck with it, but when I ask you to get some withholds off somebody or get some overts off somebody or raise somebody’s cause level, now, at least, you know what I am talking about.

Спасибо.

Thank you.

Мужской голос: Спасибо.

Male voice: Thank you.